Сердцеед
Шрифт:
— Слабое утешение. — Чейз расправил плечи, чтобы снять напряжение. — Что, если в эти выходные мы забудем о семейных проблемах и немного развлечемся?
— Звучит заманчиво. Мы устроим тебя в отеле, потом пообедаем с Шарлоттой, а завтра ты окунешься в вашингтонскую политику. Пойдем отсюда поскорее.
— Не возражаю.
Роман остановился у лифта, ведущего к парковке.
— Я не удивлен, что сенатор Карлайл собирается баллотироваться в вице-президенты. — Чейз рассказал историю, которая привела его в город.
Роман
— Человек с безупречной политической репутацией. Несмотря на то что дважды женат.
К счастью для Чейза, Жаклин Карлайл, ныне покойная жена сенатора, которая родилась и выросла в Йоркшир-Фоллзе, послужила связующим звеном между его родным городом и Вашингтоном.
— Действующий вице-президент устал и слишком стар, чтобы избираться снова, президенту нужна новая кандидатура. Кто-то свежий и яркий.
— Сенатор Соединенных Штатов Майкл Карлайл из штата Нью-Йорк, — сказал Чейз.
— Ага. Я кое-что выяснил. После того как Жаклин, его первая жена, умерла, он женился на ее соседке по студенческому общежитию и лучшей подруге. Мэдлин Карлайл вырастила его первую дочку, Слоун, затем у них родились близняшки, Идеи и Дон. Политически безупречен, как ты и сказал. Ты когда-нибудь видел фото старшей дочери сенатора?
Чейз покачал головой:
— Только близняшек, да и то мельком. А что? Роман рассмеялся:
— Мне кажется, тебе понравится то, что ты увидишь. Лифт здесь. — Он указал налево.
— С профессиональной точки зрения мне нравится все, что связано с Карлайлом.
Оградив себя от скандалов, активный и внешне привлекательный, сенатор был на пути к президентству. И Чейз планировал использовать местные связи для того, чтобы собрать сенсационный материал.
Роман засмеялся:
— Ты понимаешь, что когда я говорил о дочери сенатора, я не имел в виду работу? — Он округлил глаза. — Конечно, нет. Как профессионал, ты всегда на высоте, — продолжил Роман серьезно. — Ты ведь знаешь, я учусь у тебя.
Чейз заподозрил какой-то подвох. Роман уже достиг в жизни большего, чем Чейз.
— И ты прав, — сказал Роман, не замечая, что Чейз о чем-то задумался. — Эта история дает тебе замечательную возможность вырваться из захолустья.
От слов брата адреналин у Чейза подскочил до невиданных границ, такого он не помнил со смерти отца, когда хоронил и свои мечты. Но терпение и преданность семье полностью окупились. Наконец-то пришло и его время.
Двери лифта открылись, и они вошли.
— Так случилось, что я оказался в нужном месте в нужное время. Ты окажешься на шаг впереди всех, кто охотится за Карлайлом. Хочешь узнать, чего я не сказал тебе по телефону?
— Конечно. — Чейз бросил сумку на пол лифта и взглянул на брата, застыв в ожидании.
— Шарлотта дружит с Мэдлин Карлайл. Она покупала белье в ее магазине здесь, в Вашингтоне, потом они стали подругами. Мэдлин не любит репортеров, но я могу организовать
Глаза Романа заблестели от волнения, возбуждение Чейза тоже нарастало, предчувствие столь лакомой истории будоражило его.
— Роман!
— Да? — Брат поднял глаза.
Чейз не любил, да и не умел показывать свои чувства. Но братья всегда понимали его с полуслова. Чейз наклонился к Роману и прошептал:
— Спасибо.
Роман изучающе посмотрел на брата прищуренными глазами:
— Скажем так, я обязан тебе, впрочем, ты можешь выждать И лучшего момента, чтобы рассчитаться. Просто будем считать, что ты это заслужил, и на этом остановимся.
Чейз кивнул:
— Идет.
— И последнее, — сказал Роман, когда дверь лифта открылась в темноту автомобильной стоянки. — Вашингтон хорош не только для политических игр. Здесь найдется и немало желающих поразвлечься женщин.
Чейз нахмурил брови:
— Я думал, ты счастлив в браке.
— Я-то да. А вот о тебе я не могу сказать то же самое.
Слоун Карлайл хотела надеть любимое мини-платье цвета фуксии с черным жакетом, но в комплекте они не смотрелись, и она почувствовала раздражение. Оригинальная модель от Бетси Джонсон должна быть на виду, а она оказывалась скрыта. С чувством сожаления она кинула одежду в ящик комода, где уже хранились отжившие свой век вещи. Она не могла себе позволить одежду такого броского цвета, короткую юбку или платье с глубоким вырезом. Только не завтра, когда ее отец, сенатор, объявит о решении предложить свою кандидатуру на следующих выборах.
Она вздохнула и положила голубой костюм от Шанель на постель. Это не в ее вкусе, но консервативный выбор все же более приемлем для старшей дочери сенатора Карлайла. Хотя Слоун часто чествовала себя белой вороной в семье политиков, она осознавала необходимость подумать, прежде чем что-то надеть, сказать, сделать, ибо пресса жадна до сенсаций. И Слоун всегда оправдывала ожидания семьи.
Двадцать минут спустя она стояла около номера отца. Ее родители обосновались во временной резиденции, в одном из отелей в Вашингтоне, оставив дом в штате Нью-Йорк. И теперь они планировали собраться в узком семейном кругу до того, как начнется вся эта суматоха с прессой.
Она уже была готова постучать, но тут услышала из-за двери злобный шепот:
— Я не собираюсь бездействовать и смотреть, как рушатся результаты тяжелого двадцатилетнего труда.
Она узнала голос Фрэнклина Пейджа, компаньона и правой руки ее отца и его давнего друга.
Фрэнк все принимал слишком близко к сердцу, и сейчас сказанное им не напугало ее. Она подняла руку, чтобы постучать в дверь, оставленную приоткрытой, когда слова ассистента Фрэнка, Роберта Стоуна, помешали ей сделать это.