Сердцу не откажешь
Шрифт:
Я вернулась в комнату к матери. На столе лежали два толстых фотоальбома. Надежда стояла у окна. Ленка гремела посудой в кухне.
– В альбомах детские фотографии, а недавние у нее в компьютере, – негромко произнесла женщина, в голосе слышались слезы. – Если знаете как, то можете включить и посмотреть.
– Я думаю, что нет необходимости лезть в компьютер, я увидела фото в ее комнате. А вот на детские взгляну.
– Которые над софой, тоже недавние, – сказала Надежда, повернулась ко мне и добавила: – Юля пыталась кастинг пройти на съемки в рекламном ролике.
Мы опять уселись за стол, и я взяла первый альбом. Он начинался с младенческих фотографий Юли. Я листала страницы, задумчиво разглядывая фотографии, на которых пухлая малышка постепенно превращалась в худенькую девочку-подростка. На последней фотографии Юля была с ранцем за спиной и букетом цветов. Фотография была необычного формата, и я не сразу поняла, что она обрезана.
– Когда Юльке десять исполнилось, а отец забыл ее с днем рождения поздравить, она порвала все фотографии, – тихо сообщила Надежда, – точнее, оторвала отца и выкинула, мне ничего не сказала, я позже случайно увидела и ровненько все обрезала.
Она подвинула мне второй альбом. Он начинался со свадебных фотографий, и все они тоже были испорчены. На общей фотографии на ступеньках загса жених был вырезан аккуратным овальчиком, на других оторван совсем, а край фотографии ровно обрезан.
«Юля, должно быть, считала, что отец бросил и предал своего ребенка», – размышляла я, чтобы понять, как лучше провести расследование и найти девушку.
– С кем Юля могла быть предельно откровенной? – спросила я у матери.
– Думаю, что ни с кем, – подумав, ответила женщина, – она очень замкнута, от нее ничего не добьешься.
Я вспомнила фото Юлии, висящие у нее в комнате. С них смотрела очень приятная яркая девушка, с открытым и чуть смешливым взглядом. Этот образ у меня никак не вязался с тем, что сейчас говорила мать.
– Девочки, я тут чай организовала, – за моей спиной появилась Ленка с большим подносом, – только к чаю, кроме лимона, я у тебя ничего не нашла, – она виновато посмотрела на Надежду.
– Зато у меня есть замечательный пирог со щавелем, – спасла я ситуацию. – Ленка, он в моей сумке, найдешь?
Мне бы, конечно, не чаю, а кофе, но и на том спасибо, причем Ленке, хозяйка гостеприимство пока никак не проявляет. Может, от горя – дочь пропала, а может, по жизни такая.
– И найду, и порежу, – услышали мы голос Ленки уже из прихожей. – Да здесь целый ужин для троих!
Пирог оказался отменным, и я мысленно поблагодарила заботливую Ольгу Васильевну. В начинку из щавеля для сочности хозяйка добавила кусочки ананаса, а тесто было таким воздушным, что я едва остановила себя, чтобы не броситься к телефону и попросить рецепт.
– Может, надо было разогреть в микроволновке? – спросила Ленка, дожевывая последний кусок. – А теперь мы все съели.
– Принеси лучше еще чайку, – попросила я Ленку и достала блокнот.
– Постарайтесь вспомнить последние дни и ответить
– Хорошо. Спрашивайте, я попытаюсь, – женщина слегка подобралась и чуть повернулась ко мне.
– Когда вы поняли, что Юля пропала или ушла из дома?
– Она всегда звонила мне, если задерживалась. В тот вечер она поехала к подруге в офис, – начала рассказывать Надежда. – Ее подруга Вика уже студентка и трудится по вечерам в рекламном агентстве, а Юля ей иногда помогала, чтобы подзаработать. От Вики дочь ушла около двенадцати, а когда я в начале первого набрала ей на мобильный, он был уже отключен, и ночевать она не пришла.
– Не было конфликтов с вами, в школе, с друзьями? – задала я очередной вопрос.
– Со мной у Юли всегда были конфликты, поэтому я старалась не лезть в ее жизнь, – женщина шумно вздохнула и продолжила: – С Ильей они поссорились, но это по Юлиной инициативе. Илья несколько раз звонил, но она трубку швыряла. В школе никогда проблем не было, она очень самостоятельная и учится хорошо.
– Да Юлька чуть-чуть до медали не дотянула! – Это Ленка с новой порцией чая появилась в дверях и включилась в разговор. – У нее четверки только по физкультуре и по химии. – Она водрузила поднос на стол, не опрокинув ни одной чашки. – А вот ЕГЭ сейчас не сдает…
– В полиции сказали, что если ее насильно удерживают, то справку напишут, и она в дополнительные сроки еще сдать успеет, – перебила Ленку Надежда.
– Ну, что ты за мать, Надежда! Думаешь, что в таком состоянии девочка сможет экзамены сдавать? – возмутилась подружка. – Да ей психологическую реабилитацию проходить нужно будет! И тебе заодно!
– Успокойся, Лена! – вмешалась я, чтобы остановить перепалку.
Ленка угомонилась и стала разливать кипяток по чашкам, в которых уже болтались чайные пакетики. Зная Ленку, я понимала, что вскипевший чайник – страшное оружие в ее руках, поэтому решила пока помолчать, не отвлекая подругу от такого опасного занятия.
– А бывало, что Юля не ночевала дома?
– Бывало, конечно, но я всегда знала, где она, – отозвалась Надежда.
– Надя, мне нужны будут все контакты дочери.
– Вот записная книжка Юли, – женщина протянула мне пухлый органайзер. – Она всегда дублировала номера телефонов, боялась, что с симкой что-нибудь случится и связь с друзьями потеряется.
– А что вы можете сказать о друзьях дочери, с кем она особенно близка? – спросила я, перелистывая страницы, исписанные четким почерком.
– У нее друзья по картинг-клубу, по языковой студии, одноклассники и Вика, – проговорила женщина, стараясь ничего не упустить. – Я знакома с теми, кто бывал у нас дома.
– А вы могли бы, скажем, сегодня вечером пригласить их в гости, чтобы я могла с ними побеседовать? – спросила я Надежду.
– Я постараюсь, – коротко ответила женщина и добавила: – Я список себе написала, по которому всех обзванивала, как раз выбирала самых близких.
– Вот и отлично, – сказала я, вставая, – мы пойдем. А часов в восемь я приеду.