Сердечные перемены

Деверо Джуд

— Вам хочется отведать моего жаркого? — Возможно, Рэнди вспомнила, что ей никогда еще не представлялось такого шанса заработать, а может, было страшно повстречаться с медведем — она и сама не поняла, что заставило ее остановиться.

— Пятьсот в неделю?

— Ха!

— Тысяча?

— Ха! Ха! Ха! — Ее претензии казались безмерными.

— Ладно! Ваше предложение?

— Лучшее образование для моего сына! — Идет. Кембридж.

— Что ж, для начала неплохо.

— А не многовато ли? Оплата четырех лет обучения

в университете за неделю стряпни на моей кухне?

— Почему четырех? Может, выйти больше — пока он не получит степень доктора философии. Фрэнк улыбнулся.

— Стоп! Теперь я, кажется, понял! Вы просто ненормальная, верно? — Видимо, он решил прекратить разговор и, от греха подальше, запереться в доме.

— А кто вам сказал, что я буду кормить вас размороженными стейками? возразила Рэнди. — Вокруг заросли дикой клубники. Знаете, какие французские коржи я умею выпекать? Сквозь них виден газетный текст! А если смазать их взбитым клубничным кремом, скатать в рулет и охладить!.. Да что — рулет! Для моего тушеного кролика нужен день работы! День! Я фарширую его диким шалфеем.

Здесь неподалеку озеро, на котором, я заметила, плавают утки. Вы не представляете, что я могу сотворить из утки и простых чайных листьев!

Таггерт остановился в нерешительности.

— Вы еще раздумываете, господин миллиардер? Тогда нанизывайте ваши доллары на шампуры! Приятного аппетита! Вы, несомненно, получите удовольствие — это блюдо достойно настоящего денди!

— А как насчет картофеля? — Казалось, он принимает экзамен, но заодно сглатывает слюну.

— Это совсем просто. Крошечные клубни томятся почти целый день над тлеющими углями. Они становятся от этого не только мягкими, но и приобретают особую пористость. Подаются с маслом и петрушкой, здесь не нужно ничего лишнего.

— Помнится, Санди привез муку…

— Медовые бисквиты на завтрак, свежий хлеб с укропом на обед.

— И, стало быть, всего лишь доктор философии взамен?

— Да. Всего лишь доктор философии.

— Хо-ро-шо, — по слогам, словно борясь с самим собой, ответил Таггерт.

— Я предпочла бы получить письменное подтверждение.

— Конечно. Теперь, надеюсь, вы вернетесь в дом?

— Разумеется. — Рэнди, высоко подняв голову, последовала за Таггертом, однако ей приходилось постоянно пригибаться, пробираясь под низкими ветвями. Нельзя ли выбрать путь покороче?

Последний вопрос был неслучаен — они удалились от дома на значительное расстояние.

— Слава Богу, что ваши кулинарные способности гораздо выше, чем умение ориентироваться на местности, — пробормотал Фрэнк.

— Благодарите небо, у вас достаточно денег для оплаты моих услуг!

Рэнди не думала, куда идет, видя перед собой в темноте спину Таггерта.

Вероятно, он прав: Рэнди и в самом деле отличается от его знакомых дам — она никогда не плясала под чужую дудку, даже за хорошее вознаграждение. А Фрэнк…

Фрэнк, очевидно, весьма смутно представлял себе, чем можно заниматься с женщинами, кроме возни под одеялом. Он смотрел на них, как ребенок на игрушку, и не желал ничего большего.

Ну а те, несомненно, старались вовсю, отрабатывая аванс и надеясь получить бриллиантовое кольцо на палец.

Что ж, какое ей дело до его пассий? Кажется, только что она заключила весьма неплохую сделку…

Таггерт между тем размышлял о муже своей спутницы. Какой же кретин отпустил жену в непролазную горную глушь, чтобы она ухаживала за незнакомым мужчиной!

Он вошел в дом, ощущая нестерпимый голод, уселся за стол и с любопытством наблюдал, как Рэнди сервирует ужин. Покончив с этим, она положила себе немного мяса, поставила тарелку на сервировочный столик, откатила его к самому камину, отвернулась от Таггерта и принялась за еду, не отводя взгляда от пляшущих огоньков.

— Вы это нарочно сделали? — раздраженно осведомился Фрэнк.

— Прислуге не пристало есть в обществе миллиардера.

— Вы не могли бы называть меня Фрэнком?

— Спасибо, мистер Таггерт, я в курсе. А вы не помните, как мое имя?

Черт побери, он не помнил! Фрэнк точно знал, что она представилась, но все, что произошло потом, начисто вытеснило это из головы, и он честно признался:

— Я забыл.

— Миссис Стау. — Она села за обеденный стол, словно делая одолжение, но демонстративно отвернулась.

— Так вот, миссис Стау, вы знаете, кто вас нанял? То есть кто именно предложил вам эту работу. — Цыпленок оказался необыкновенно вкусным, и Фрэнк испытывал истинное блаженство, ибо до этого питался консервами целую вечность.

Теперь он уже не считал, что цена сделки слишком высока.

— По-моему, работу предложил мне ваш брат.

— Вас нанял мой брат?! Который из них? — Таггерт изумленно уставился на нее. Рэнди пожала плечами:

— Боюсь, мистер Таггерт, кто-то решил сыграть с вами весьма глупую шутку.

Если это действительно ваш брат, а у вас, как я поняла, их много, вам будет нетрудно найти виновного. Надеюсь, в вашей семье не больше одного злобного шутника или любителя дурацких розыгрышей.

Таггерт поморщился — любой из братцев мог отколоть номер и похлеще.

Сосредоточившись на еде, он решил оставить эту неприятную тему. Конечно, этой Стау далеко до его личного шеф-повара, но тот — профессионал, специально нанятый во Франции. Однако для домашней кухарки эта женщина вполне на высоте.

Кроме того, и в его доме в Денвере, и в апартаментах Нью-Йорка, и на лондонской квартире каждый шеф-повар остервенело щелкал калькулятором, подсчитывая калории, здесь же он просто-напросто ел нормальное мясо. Когда с ужином было покончено, Рэнди молча убрала посуду и вернулась на прежнее место, к камину.