Серебро и сталь
Шрифт:
– Надираешься от тоски?
– Спросил заведующий лабораторией, подошедший к столику. Игоря Осташкова нельзя было назвать моим другом, скорее, просто знакомым.
– Ты же знаешь, что алкоголь на меня не действует.
– Мрачно ответил я ему.
– Тем хуже.
– Ответил завлаб, севший напротив.
– Тогда ты просто переводишь хороший продукт.
Немного покачав бокал с красным сухим, я сделал очередной глоток.
– Это не мешает мне наслаждаться отличным букетом.
– Пить в одиночку - неправильно. Дурной пример заразителен....
Взяв с подноса еще один бокал, наполняю его вином на треть:
– Так тебя устроит?
–
– Согласился Игорь. Затем, обратился к официантке.
– Вера, принеси, пожалуйста, буженины.
– Дождавшись своей любимой закуски, он заключил.
– Пожалуй, теперь можно и к делу. Отстранение тебя от дела глупо и по твоему мнению - несправедливо. Понимаешь, как только появилась возможность подгадить, конкуренты этот шанс упустить не могли. Слишком многим ты оттоптал ноги, умудрившись походя обломать сразу нескольких зубров, не дав им сходу вписать свои имена в скрижали истории. Присвоить те открытия себе они не могут, мы их застолбили первыми. Отчеты уже на столе у большого начальства, равно как и статьи, но указывать тебя соавтором запрещено, по соображениям секретности. Жаль, что обстоятельства сложились так, сейчас я даже пропуск выписать не могу, в отсутствие начальства у меня связаны руки. Они вернутся на днях, и мы эту проблему решим.
Подоплека интриги была вполне понятной, а сама она - весьма эффективной. Повысив уровень секретности, "доброжелатели" резко усложнили допуск новых сотрудников, да и жизнь старых проще не стала. Но нет худа без добра, это развязывает мне руки для других дел. Неприятной неожиданностью стала лишь оперативность конкурентов, быстро сработали, сволочи. Была у меня пара идей, но их теперь нескоро получится реализовать. Хотя, мне такое развитие событий даже в чем-то выгодно, но первым делом стоит уточнить:
– Меня и из отчетов вымарали, или это касается только статей?
– Из статей и документов ниже определенной категории секретности.
– Завлаб слегка закашлялся, потом сделал небольшой глоток, промочить пересохшее горло.
– Начальству доложили как есть, мы все заинтересованы в сохранении хороших отношений с тобой.
– Имена вы, конечно, не назовете.
– Игорь кивнул.
– Если они продолжат гадить, маякни, пожалуйста, на известный тебе ящик. Мне будет весьма интересно позаботиться о столь недальновидных людях. Ведь я не из вашего болота и профессиональной этикой не связан.
– Мы обменялись понимающими ухмылками.
– У меня еще есть пара вопросов по тематике, но это лучше в твоем кабинете.
Миновав миловидную секретаршу в предбаннике, мы зашли в комнату размером примерно четыре на шесть. Массивный Т-образный стол, несколько диванов по периметру, проектор... обстановка мне понравилась еще при первом посещении. Особо можно отметить массивные шторы из бархата и неброскую цветовую гамму, отделка выдержана в оттенках темно-зеленого, с инкрустацией серебром. Стильно.
Сев за стол и включив какую-то глушилку, изрядно загадившую радиоэфир, Игорь сказал:
– Можешь говорить спокойно, отсюда ничего не уйдет.
– Вы ведь уже вышли на промышленные масштабы воспроизводства культуры?
– Зачем тебе?
– Заинтересовался завлаб.
– Мне нужно сорок литров раствора, с сухой массой не менее четырех килограмм. Желательно, около шести.
– Тебе никто столько не даст.
– Поморщился Игорь.
– У нас и из-за меньших объемов подключают административный ресурс.
– Это в общей сложности. На первых порах хватит и пары литров, но покрытие облезет за несколько часов активного использования, проверено.
– Какое покрытие?
– Оружейное. Адаптивный камуфляж, необходимый для нормального ведения боевых действий, потому что никакой краски и тряпок не напасешься раз за разом перекрашивать все свое добро.
– Не дам!
– Категорично заявил Осташков, малость охреневший от таких запросов. Он только-только начал накручивать себя, готовясь устроить разнос, когда я негромко начал рассказывать:
– Экзоскелет позволяет маскироваться на местности, но возникают определенные проблемы с оружием и снарягой. Зато, если обработать их раствором, при взаимодействии с экзоскелетом оптический камуфляж проявляется и на поверхности предметов. Первоначально оружие мне приходилось вымачивать в трупах цефов, а сам эффект обнаружился случайно. Сейчас сообщать об этом бессмысленно, но когда появятся первые экзоскелеты.... И да, не хочешь отдавать продукт - поделись технологической картой, а мощности по воспроизводству я откуда-нибудь достану.
– Будьте реалистами, требуйте невозможного?
– Резко спросил Игорь, начавший нервно крутить между пальцами свою цельнофрезерованную металлическую ручку. Не "Паркер", но один из его аналогов.
– А у тебя ничего не треснет?
– Это - просто экономия времени. При необходимости весь процесс можно повторить с нуля, ведь исходники остались у меня. Не хочу изобретать велосипед по новой.
– И чем же ты займешься дальше?
– Организую свое хозяйство где-нибудь в глуши и займусь изучением процессов терминальной баллистики в сложных биологических объектах антропоморфного вида.
– Гуманоидного типа.
– Поправил меня Игорь.
– Кого отстреливать собрался?
– Врагов отчизны. Наше государство хоть и не выдает лицензии на подобную деятельность, но порой специально уполномочивает своих сынов вершить управу.
– Тебя уже уполномочили?
– Нет пока, но за этим дело не станет.
Последующий час мы потратили на предварительные договоренности. Ничего особенного, просто наводили мосты, на случай моего убытия... куда-нибудь. Осталось только дождаться возвращения куратора из Москвы. Его зам может решить только часть вопросов, а с "первым отделом" отношения у нас не сложились. Местные безопасники то и дело гадили по мелкому, а сейчас... это отстранение - в том числе и их рук дело. Зубры, оттесненные на обочину, имели зуб на меня и Игоря, безопасники - на куратора.
Да и вообще, "товарищу майору" в первопрестольную надо бы позвонить уже сейчас. Обозначить ситуацию, предполагаемые действия по легенде отхода. "Старший брат" самодеятельности не любит, любую импровизацию на месте считая за собственную недоработку.
Вечер был встречен в баре, в обнимку с очередной бутылкой. Симулировавшаяся на публику безнадега игралась со вкусом. Благо, здесь немало людей, отлично разбирающихся в винах и общими усилиями собравших очень неплохую коллекцию. Выбор очень большой, и было над чем подумать, выбирая очередную бутылку. Грузинские и молдавские вина пьются легко, в них нет терпкости, присущей итальянским и армянским маркам. Немецкие и польские не отличаются крепостью, некоторые люди даже сравнивают их с дюшесом. Французские... тут все очень сильно зависит от региона, сорта винограда и даже личности винодела. А еще здесь были русские вина, которые отличались еще большим разнообразием. Даром, что институт закрытый, условия здесь обеспечивают очень даже хорошие, компенсируя удаленность от цивилизации.