Серебро ночи. Секундо. Книга 3

Герцик Татьяна

Ветте устало покачивался в быстро мчащейся карете, то засыпая, то просыпаясь. Все остальные, ехавшие верхом, не спали только благодаря принимаемому ими бодрящему зелью.

В Авернбург глава тайного королевского сыска со свитой прибыл поздней ночью на вторые сутки, нигде не останавливаясь на ночлег и не сделав ни одной длительной остановки. Только менял коней на заставах, да наскоро в это время перекусывал.

Добравшись до города, остановился в главной гостинице, дал отдых и своим усталым членам, и своим измученным спутникам, все равно посреди ночи разыскивать купца было глупо.

Ранним утром, позавтракав и переодевшись в свежую одежду, отправился в сопровождении своих людей на рынок. Нашел лавку Брюкта, приказал показать дом колдуньи. Тот, нехорошо щурясь, скрепя сердце отвел их к небольшому домику на окраине городского посада.

Отправив купца восвояси, глава тайного королевского сыска лично проверил устройство засады. Хорошо, что сейчас лето, а не зима, предательский снег сразу бы выдал присутствие в доме чужих людей. Разрешил своим людям использовать все подручные средства, только б девчонка не вырвалась, и предупредил, что сделать все нужно внезапно, чтоб она и опомниться не успела, иначе им всем будет плохо.

О том, что она может управлять людьми мысленно, не говорил, а то с перепугу прибьют еще. Оправдывайся потом перед Торреном, а обелиться перед влюбленным мужчиной в смерти его возлюбленной вряд ли кому удастся.

Напоследок обошел домик вокруг, убедился, что даже его опытному взгляду зацепиться не за что. А уж не ожидающей засады Амирель и подавно.

Все готово. Осталось ждать, когда птичка попадется в сети.

Она попалась гораздо раньше, чем он рассчитывал. Уже следующим утром в его комнату постучал один из агентов и доложил:

– Все готово, девка поймана, лежит в доме без сознания. Пришлось огреть ее рукояткой меча по затылку. Что с ней делать?

Элдормен не спеша закончил завтрак, протер руки расшитым красными петухами полотенцем и вышел на улицу. Вскочив на уже оседланного конюхом коня, понесся к дому, где находилась пойманная колдунья.

Амирель лежала на кровати, крепко связанная, без сознания, с окровавленным затылком. Простыня под ней была вся в крови. Морща нос, элдормен смотрел на девицу, раздумывая, что с ней делать. Везти к королю нельзя, она снова поймает того в свои сети. Он мог бы ее убить, но среди взятых им с собой стражников наверняка есть шпионы короля. А он прекрасно знал, что сделает с ним Торрен, ослушайся он его прямого запрета.

Астр, один из лучших его эмиссаров, заметив нешуточные колебания своего господина, еле слышно предложил, чтоб никто больше не услыхал:

– Отдать ее народу, пусть устроят самосуд и сожгут на костре, как подлую колдунью. А королю доложим, что ее у нас отобрали. Нас ведь немного. Если на нас нападет толпа, мы мало что сможем сделать.

Глава тайного королевского сыска довольно усмехнулся. В его положении это был наилучший выход.

– Дело осталось за малым: спровоцировать толпу. Сможешь?

Астр зловеще осклабился:

– Вам ведь известны мои способности, элдормен, я служу вам без малого двадцать лет. Разве я вас когда-нибудь подводил?

Ветте с облегчением выдохнул:

– Согласен! Действуй! Единственное условие – чтобы никто из наших людей не пострадал.

– Нет, конечно, – эмиссар обидчиво глянул на элдормена неприятными водянистыми глазами. – Достаточно предупредить зачинщиков, что если в свалке пострадают люди короля, будут наказаны все горожане, невзирая на степень вины.

Глава тайного королевского сыска подошел к лежащей на лавке девушке, не обращая больше внимания на эмиссара. Когда тот ушел, не заметил. Наказов ему никаких не давал, в провокациях Астр смыслил больше него.

Пощупал пульс на прозрачном запястье Амирель. Сердце билось еле-еле, чуть заметно, но билось. Оттянул веко, заглянул в глаза. Зрачок почти не сокращался, значит, ударили ее слишком сильно. Это было бы плохо, если б он планировал отдать девицу королю. А этого он делать не собирался.

Перед ним стояла задача посложнее: найти и снять с девчонки камень королевы. Где он может быть? Он окинул ее внимательным взглядом. Придется раздевать. Этого ему делать не хотелось. Она слишком красива, чтобы можно было проделать это без ущерба для своего мужского здоровья. А сливаться с ней нельзя категорически. Он никогда не спал с теми женщинами, которых обрекал на смерть, ему этого не позволяла честь дворянина.

Поморщившись, посмотрел на ее тонкую шею: ничего, никаких колье или цепочек. Затем, брезгливо сморщив нос, ощупал ее сверху донизу, тщательно проверяя швы на одежде. Сняв с нее сапоги, вывернул их наизнанку и даже разрезал подошвы. Пусто.

Значит, она спрятала камень не на себе. Что ж, это даже хорошо. Если верить летописям, камень выбирает себе хозяина сам, и не хватало еще ему самому попасть под его власть. Хотя кто знает? Вдруг у него хватило бы силы с ним сладить?

Он еще раз с сомнением посмотрел на девушку. Может быть, стоит привести ее в чувство, и, пользуясь ее слабостью, допросить? Нет, так рисковать не стоит. Один раз она уже показала ему, на что способна, а он быстро учится на собственных ошибках.

Амирель тихо застонала, чуть повернув голову. К его удивлению, ее жалобный стон отозвался сочувственной болью где-то глубоко внутри. Ветте осторожно прикоснулся к ее затылку. Под пальцами пульсировала огромная шишка, хотя со времени удара прошло уже почти два часа.

У него мелькнула шальная мысль увезти ее в свой родовой замок и спрятать, чтоб она принадлежала ему одному. Но он посмеялся над собой: как он может спрятать ту, что в любой момент может заставить его делать то, чего он вовсе не хочет. Ощущение собственного кулака во рту ему не забыть никогда. Не зажившие до сих пор косточки ноют в непогоду, напоминая ему о собственной беззащитности.

За оградой раздался громкий шум, крики, какой-то грохот. Он выглянул в окно. На улице собирался всякий сброд. Грязные бородатые мужики в драных армяках с дрекольем наизготовку толпились перед калиткой, грозя ворваться в дом.

Быстро же сработал Астр, быстро. Но хвалить его за это элдормену не хотелось. Он посмотрел на безмолвно лежащую девушку, и ему впервые не понравилось то, что он делал.

Может быть, нужно действовать как-то иначе? Но как? Шум на улице все возрастал, раздались дикие вопли, от которых закладывало уши: