Серебряная пуля
Шрифт:
— Привет! — Логан вздрогнул и поднял глаза.
Перед ним стоял невысокий лысый мужчина лет сорока с небольшим. Его глаза ярко блестели, небольшие темные усики почему-то придавали ему комический вид. Дэн заметил бы все это, будь он в другом состоянии.
— Привет! — коротко ответил он.
— Я здесь работаю, — сказал усатый и указал на свой белый лабораторный халат на случай, если Логан усомнится. — Я видел, как вы только что вышли из кабинета Ларсена. Что, ослиная задница, да? Точно? Не против, если я сяду?
И он плюхнулся рядом. Дэн в нерешительности подыскивал ответ.
— Да я бы так не сказал, — ответил он наконец.
— Разве нет? И что? Неужели зуд в его заднице сегодня прекратился? — Он хмыкнул. — Вы работаете в Клермонте? Держу пари, там полно пациентов из сената.
На лице Логана отразилось удивление. Но собеседник показал на карточку больницы Клермонт на лацкане пальто Дэна.
— О, у меня полно талантов. Читать мысли других — один из них.
Впервые Логан позволил себе улыбнуться.
— Вы преувеличиваете. — Логан помолчал. — Да, мы, конечно, с этого кое-что имеем.
— Вам нравится Нью-Йорк? Это же не ваш родной город?
— Нет, но он мне нравится. — Он никак не мог понять, в какой манере говорить с этим парнем. — В общем-то, я из Декейтера, Иллинойс.
— А я здешний. — Он снова хмыкнул. — Вы бы никогда не догадались, правда? А вы ели солонину в Карнеги-Дели?
— Нет.
— Нет? Так какой смысл тогда жить в этом городе? Скажите мне, как вы попали в Клермонт?
Итак, а почему бы и нет? Дэн пробежался по всей истории своей жизни в медицине, мучительные первые два года в медицинской школе, где главное, что он получил, если не считать необременительных знаний по анатомии и медицинского жаргона, каких-то элементарных сведений о биологии клетки, так это умение точно исполнять то, что ему говорят. Радость освобождения началась, когда он на третий год пришел работать в больницу. Собственно говоря, врач начал рождаться в утомительные восемнадцатичасовые дежурства, когда и работаешь и живешь в больнице. В это же время у него возник и интерес к онкологии.
— А почему онкология? — спросил собеседник. — Что такого важного в лечении рака? Вы потеряли мать или кого-то еще?
Логан понимал, что тот не собирался быть жестоким по отношению к нему. Хотя это и смахивало на насмешку.
— Нет.
— Хорошо. Я вдруг подумал, что вы вполне укладываетесь в определенный стереотип.
Логан взглянул на часы.
— Господи! — Он вскочил. — Я же должен идти. Я на десять минут опоздал на встречу. — Приятно было с вами познакомиться. Правда.
— Секунду, Логан. — Дэн повернулся. Они не представлялись друг другу. — Вы не опоздали на собеседование. Вы как раз посередине него.
Логан потерял дар речи.
— Доктор Шейн? — выдавил он наконец.
Тот кивнул.
— Зовите меня Сеф. Прекрасный день, у меня сегодня полно свободного времени, и я решил, что сам выйду навстречу вам.
Невольно Дэн улыбнулся. День-то был пасмурный и противно холодный. Как у руководителя клинической онкологической программы Американского института рака у Шейна, возможно, было меньше свободного времени, чем у того типа на другой стороне реки в овальном офисе.
— Ну, так что теперь? — спросил Логан.
Шейн поднялся и кивнул в сторону административного здания.
— Вон туда.
Его кабинет оказался огромным, не таким, конечно, как лаборатория на первом этаже в больнице в Клермонте, где Логан работал вместе с двадцатью коллегами, но Шейн, казалось, заполнял его целиком.
— Итак… — сказал он, опускаясь в старинное крутящееся деревянное кресло и закидывая ноги на стол. — Расскажите мне о работе с Грейнером.
Логан нерешительно сел в старое, с потертой обивкой, кресло в конце стола и утонул в нем. Он оказался так низко, что кипа бумаг и журналов на столе заслонила Шейна и он едва видел его макушку.
— Ну, — начал он, пытаясь устроиться так, чтобы лучше видеть собеседника, — мы пытаемся выявить гены, которые самовыражались бы в глиобластоме.
— Да не суетитесь, ради Бога. Чертово кресло, прямо как венерина мухоловка, знаете, есть такое растение.
— Да, не слишком удобное.
— Да вставайте вы, садитесь вот сюда. — Он махнул на обычный деревянный стул возле себя. — Итак?
— Итак, — продолжал Логан, — проблема заключалась в том, чтобы взять ДНК, расщепить с помощью фермента и соединить с вирусом. Тогда можно получить…
— Правильно, — прервал Шейн, — тогда вы можете получить этот проклятый вирус, инфицированный бактерией, и так далее и тому подобное. — Он замолчал и кивнул в сторону кипы журналов на столе.
— Я читал все это несколько лет назад в «Трудах Национальной академии наук». Просто хотел услышать это от вас. Хорошо.
Логан посмотрел на него с любопытством.
— Вы удивились бы, узнав, как много народу пытается меня обмануть. — Он хмыкнул. — Можете себе представить — меня?
Но Логана не удивило, что Шейн так кичится собственным «я».
Определенная надменность всегда присуща преуспевающим ученым, он это знал. Он также понимал, что в данном случае это оправданно. Шейн считается одним из самых одаренных исследователей в своей области.