Серебряная роза

Фэйзер Джейн

— А я начну с этого конца, — сказала Ариэль, беря в охапку груду старых мешков и удаляясь в дальний конец конюшни.

— Но разве вас не хватятся в замке? — флегматично спросил Эдгар. — Мне кажется, вам лучше не привлекать к себе внимания.

Ариэль, уже начавшая было поднимать ногу Серениссимы, замерла на месте. Эдгар был прав. Ее отсутствие может вызвать новые вопросы.

— Я только подготовлю пару лошадей, — нашла она выход. — А потом пойду ужинать.

Как бы только ей пережить этот ужин! Поспешно поднявшись

наверх, она обнаружила, что Саймон в одиночестве скучает в зеленой гостиной.

— А где же остальные? Минут через десять Тимсон принесет сюда ужин.

— Они отправились переодеваться, — сообщил Саймон, с трудом сгибая больную ногу. — Сегодня я, как инвалид, имею право расслабиться, но… — И он приподнял бровь, обводя взглядом растрепанную одежду Ариэль.

Молодая женщина бросила быстрый взгляд на свой старый костюм для верховой езды и прокляла собственную тупость.

— Извини меня. Я… я забыла, что у нас гости, — протянула она почти жалостливо. — Все ведут себя так просто и по-домашнему, что я… я просто не сообразила.

— Думаю, ты так занята сегодня, что просто не думаешь о подобных пустяках, — заметил Саймон, наблюдая, как по щекам Ариэль разливается пунцовый румянец. — Подойди сюда, жена моя. — И он протянул к ней руку.

Ариэль неохотно приблизилась к мужу, стараясь скрыть свои истинные чувства. Он взял ее руки в свои и притянул поближе к себе. В глазах его застыл немой вопрос.

— Что происходит, Ариэль?

— Ничего! Я просто очень занята сегодня… по хозяйству. Она попыталась было высвободиться, но пальцы Саймона только сильнее обхватили ее запястья.

— Ты от меня ничего не скрываешь?

— Нет! — вырвалось у нее. — Ты вгоняешь меня в краску, потому что заставляешь чувствовать себя виноватой, хотя никакой вины за собой я не знаю. Тебе ведь известно, что я краснею по малейшему поводу. Он усмехнулся и отпустил ее руки.

— Да, конечно, известно. Ладно, извини меня за подозрительность. Если ты говоришь, что ничего не скрываешь, я тебе, конечно, верю.

Ариэль отвернулась, стараясь, чтобы Саймон не увидел ее пылающие щеки.

— Мне тоже надо пойти и переодеться.

Она бросилась к двери, оставив Саймона в задумчивости смотреть в камин. Он вовсе не был убежден, что жена сказала ему правду.

Ариэль, моля Бога, чтобы ее багровый румянец не насторожил Саймона, достала из комода простое платье из серой шерсти. Единственным его украшением были только лента лилового шелка под грудью и такие же завязки на рукавах. Когда Ариэль впервые надела его, платье показалось ей верхом элегантности, но теперь по сравнению с

приобретенным в качестве приданого гардеробом оно смотрелось скромным и непритязательным. И все же Ариэль решила надеть именно его, так как роскошные платья из шелков и бархата только помешали бы ей в той черной работе, которой ей надо будет заниматься после ужина. Конечно, идеально подошел бы ее старый костюм для верховой езды, но после появления Дорис у нее уже не будет возможности переодеться.

Ужин оказался просто кошмарным. Она постоянно чувствовала на себе взгляд Саймона и, чтобы скрыть смущение, неустанно обихаживала гостей после того, как слуги предупредительно скрылись. Благодаря ее заботам все бокалы были наполнены, тарелки тоже не пустовали.

В десять часов она с облегчением услышала стук в дверь.

— Миледи просят к роженице, — сообщила Дорис, приседая в реверансе и стараясь говорить отчетливо. — Эдгар уже ждет на дворе с двуколкой.

Она снова присела и в приливе вдохновения добавила:

— Не будете ли вы так добры поторопиться, миледи. Роженица очень плоха.

Ариэль вскочила на ноги.

— Да, конечно. Я сейчас же поеду.

И рассеянным взглядом обвела гостей за столом.

— Прошу простить меня, Елена… джентльмены. Я могу задержаться, так что до завтра. Саймон, не жди меня.

Произнеся это, она с колотящимся от облегчения сердцем почти выбежала из комнаты.

— Что это с ней? — удивленно спросила Елена.

— Хотел бы я знать, — ответил Саймон, откидываясь на спинку кресла и крутя в пальцах ножку бокала.

— Но… что это за роды?

— Если помнишь, я писал тебе, что Ариэль — повитуха для всей округи, — рассеянно ответил он. — Когда что-нибудь случается, всегда зовут ее.

— Да, теперь я вспомнила, — сказала Елена, отпивая глоток вина. — Я тогда не придала этому значения.

Саймон только усмехнулся:

— Поверь мне, дорогая, Ариэль надо всегда воспринимать серьезно.

Поднявшись с кресла, он подошел к окну и уставился в непроглядную темноту.

— Неважная ночь для благотворительных дел, — заметил Джек.

— Мм… — протянул Саймон, возвращаясь в свое кресло. Несколько минут он сидел, уставясь взглядом в бокал, потом вдруг снова вскочил так, что тяжелое кресло отлетело к стене.

— Дьявол! Чертовка врала мне весь день!

Он бросился к стене и схватил трость.

— Где мой плащ, черт подери!

— Сейчас принесу, — вскочил на ноги Джек. — Но что ты собираешься делать?

— Выяснить, что здесь творится, — хмуро сообщил ему Саймон.

— Позволь мне пойти с тобой.

— Лучше принеси мой плащ. На дворе холодно как в могиле.

— Позволь мне помочь, — бросилась к нему Елена. — Могу я что-нибудь сделать для тебя? — спросила она.

— Нет… благодарю, — запоздало произнес он. — Я сам разберусь со своей женой. Ага, Джек, давай это сюда!

Он почти выхватил плащ из рук Джека и накинул на плечи.

— Спасибо. Простите, что нарушаю компанию, но у меня срочные семейные дела. Я слишком долго не уделял им внимания.

За ним стукнула дверь, и вниз по лестнице прозвучали на удивление быстрые шаги.