Серебряная воительница
Шрифт:
— Разумеется, разумеется, я сказал глупость. — By Смит лихорадочно пытался найти подходящие слова, и они появились. — Я готов ответить на все ваши вопросы, генерал.
Генерал Ван Шичжан затушил сигарету и придвинул к себе блокнот, говоря:
— Учтите, By Смит, что мы знаем о ваших грязных делишках очень много. Если то, что вы сейчас расскажете, будет противоречить тому, что нам известно, вы горько пожалеете.
By Смит почувствовал, что покрывается потом.
— Я все расскажу, генерал.
— Сядьте, — карандашом генерал указал
Человек за столом посмотрел на свои часы и сказал:
— Для начала расскажите о ваших торговых махинациях с предателем Чжан Бо.
Час спустя горло By Смита, пересохшее от страха, заболело оттого, что он не переставая говорил. Кошмарно было сознавать, что он выбалтывает один за другим секреты его профессии, которые он так долго хранил как зеницу ока, но теперь ему было все равно. Кто знает, вдруг эти маньяки в награду за полное содействие сжалятся и отпустят его на свободу. Теперь только это имело значение для By Смита. Он всегда свято берег тайны своих клиентов, даже если это приносило ему убытки, но теперь, когда его горячо любимая шкура оказалась в смертельной опасности, он уже не следовал этому благородному принципу.
Он заговорил о золоте и наркотиках, о сделках с бриллиантами и пшеницей, о спекуляциях с валютой и игорном бизнесе. Он называл имена чиновников, берущих взятки, и тех, кто помогал беженцам переправиться через канал у острова Лапа. Он с негодованием отверг даже мысль о том, что мог содействовать побегам изменников или что передавал военные и прочие секреты миролюбивых вооруженных сил народного Китая империалистам.
Первый час допроса был на исходе, когда генерал Ван Шичжан перевернул страницу блокнота и продолжил:
— Ваш банк… — последовало название банка, — кажется, имеет счет… — он сверился с пометками в толстой записной книжке, — Фонда помощи детям беженцев Юго-Восточной Азии.
— Нет, — покачал головой By Смит.
Черные глаза генерала впились в By Смита, и карандаш угрожающе постучал по столу:
— Подумайте, By Смит. Мы хорошо знаем то, что мы знаем…
By Смит заволновался, руки его задрожали, но он ответил:
— Верьте слову чести, генерал, такого счета у меня не было и нет.
— Еще раз подумайте. Это фальшивый счет. Псевдоблаготворительная организация.
— А! — с облегчением воскликнул By Смит. — У нас есть только один подобный счет. Наверно, вы имеете в виду Восточное общество помощи инвалидам…
— Может быть, может быть. — В голосе генерала звучал скепсис. — Кто же доверитель?
— Я не встречал его лично. Я вел дела через посредника — это человек по имени Да Круз. Белый, португалец. Почти белый.
— Еще раз спрашиваю, кто доверитель? — Ван Шичжан посмотрел в записную книжку, затем поднял голову, ожидая подтверждения того, что ему и так уже хорошо известно.
— На всех чеках, ордерах, платежных поручениях должна стоять подпись «Дж. Страйк».
— Как пишется? — Генерал записал имя. — Иностранец? Англичанин? Из Гонконга?
— Нет, еще недавно адрес был нью-йоркский. Я… не могу сейчас вспомнить детали. Но потом наш банк получил новый адрес. Во Франции. — By Смит стал судорожно тереть лоб, чтобы сосредоточиться. — Замок. Замок Лансье. Не помню, какой там поблизости город или деревня. Но это департамент Арьеж. Я могу, конечно, проверить и переслать вам все точные данные.
— Необязательно, By Смит. — Человек за столом вырвал страницу из блокнота и скомкал ее. — Ряд моих вопросов имеет целью установить лишь меру вашей искренности.
— Я говорю чистую правду. Поверьте…
— Пытаюсь… Теперь о другом. Вы вложили средства в фирму, которая распространяет похабные фильмы…
— Похабные, генерал? — удивленно воскликнул By Смит. — Меня уверяли, что это учебные фильмы. Я, правда, лично не видел ни одного…
By Смит уже не помнил, когда его мучитель положил карандаш, откинулся на спинку стула и коротко кивнул солдату у двери, который подошел со стаканом воды. By Смит схватил стакан дрожащими руками и начал жадно пить.
— Спасибо, генерал, — прохрипел он, тряся головой и изо всех сил стараясь изобразить на лице улыбку. — Вы очень добры. Надеюсь, я оказал вам содействие… — Тут у него забрали стакан. — И еще я полагаю, мое появление в Китайской Народной Республике будет оставлено без последствий…
Генерал позволил себе пожать плечами, впрочем, не без снисходительности.
— Это мы еще будем решать. Но в вашу пользу говорит то, что во время допроса вы вели себя разумно и…
By Смит не расслышал конца фразы. У него вдруг поплыло все перед глазами, а затем наступила чернота, и он чуть было не свалился со стула, но солдат вовремя его подхватил, кивнув радисту. Вдвоем они перенесли By Смита на койку.
Генерал встал и, тяжело вздохнув, сказал на очень неплохом английской языке:
— Господи, сейчас я устал куда сильнее, чем когда в последний раз играл Гамлета.
Открылась дверь. Вошли Модести Блейз и Вилли Гарвин. Оба были в брюках и свитерах. За ними следовал ухмыляющийся Венг. Модести подошла к генералу, обняла его, прислонилась щекой к щеке и весело сказала:
— Тебе надо бы присудить за это Оскара, Чарли. Мы все записали на магнитофон. Ты был поистине великолепен. И это при том, что на все репетиции у тебя было только двадцать четыре часа.
Чарли Ван, который шестнадцать лет назад окончил Пембрук-колледж в Кембридже, улыбнулся.
— Вы мне дали хороший инструктаж, а кроме того, я люблю импровизации.
— Ты уверен, что он тебя потом не узнает?
— Без прокладок за щеками и с отросшими волосами? Ни за что! И вообще он редко бывает в Гонконге, а я слишком занят режиссурой в университетском театре, чтобы самому появляться на сцене. Вы поняли самое главное? Фамилия — Страйк.
— Да, замок Лансье. Ты отлично закопал это в куче прочих вопросов.