Серебряное время (сборник)
Шрифт:
Письмо было настоящим, но Анна, конечно, не поверила, что все было сделано именно так.
— У вас и рация своя есть? — спросила Анна.
— Вам помочь перенести вещи? — спросил Кин.
— Не надейтесь, — сказала она. — Я не сдамся. Мне плевать, сколько еще писем вы притащите от моей тетушки. Если вы попробуете меня убить или вытащить силой, я буду сопротивляться.
— Ну зачем так, — скорбно сказал Кин. — Наша работа, к сожалению, не терпит отлагательства. Мы просим вас
— Потому что я оскорблена, — сказала Анна. — И упряма.
— Никто не хотел вас оскорблять. Для нас встреча с вами была неприятной неожиданностью. Специфика нашей работы такова, что нам нежелательно привлекать к себе внимание, — сказал Кин. Глаза у него были печальными.
— Вы уже привлекли, — сказала Анна, — мое внимание. Вам ничего не остается, как рассказать мне, чем вы намерены заниматься.
— Но может, вы уедете? Поверьте, так всем будет лучше.
— Нет, — сказала Анна. — Подумайте, а я пошла купаться. И не вздумайте выкидывать мои вещи или запирать дверь.
Вода оказалась в меру прохладной, и, если бы не постоянно кипевшее в Анне раздражение, она бы наслаждалась. Доплыв до середины реки, она увидела, как далеко отнесло ее вниз по течению, повернула обратно и потратила минут пятнадцать, чтобы выплыть к тому месту, где оставила полотенце и книгу.
Выбравшись на траву, сбегавшую прямо к воде, Анна улеглась на полотенце, чтобы позагорать. Как назло, ничего хорошего из этого не вышло
— несколько нахальных слепней налетели как истребители, и Анна расстроилась еще более.
— Простите, — сказал Кин, присаживаясь рядом на траву.
— Я вас не звала, — буркнула Анна.
— Мы посоветовались, — сказал Кин, — и решили вам кое-что рассказать.
— Только не врать, — сказала Анна.
— Нет смысла. Вы все равно не поверите. — Кин с размаху шлепнул себя по шее.
— Слепни, — сказала Анна. — Здесь, видно, коровы пасутся.
Она села и накрыла плечи полотенцем.
— Мы должны начать сегодня, — сказал Кин. — Каждая минута стоит бешеных средств.
— Так не тратьте их понапрасну.
— Меня утешает лишь то, что вы неглупы. И отзывы о вас в институте положительные. Правда, вы строптивы…
— Вы и в институте успели?
— А что делать? Вы — неучтенный фактор. Наша вина. Так вот, мы живем не здесь.
— Можно догадаться. На Марсе? В Америке?
— Мы живем в будущем.
— Как трогательно! А в чемоданах — машина времени?
— Не иронизируйте. Это — ретрансляционный пункт. Нас сейчас интересует не двадцатый век, а тринадцатый. Но, чтобы попасть туда, мы должны сделать остановку здесь.
— Я всегда думала, что путешественники во времени —
— Попробуйте поделиться тайной с друзьями. Кто вам поверит?
Кин отмахнулся от слепня. Пышное облако наползло на солнце, и сразу стало прохладно.
— А почему я должна вам верить? — спросила Анна.
— Я скажу, что нам нужно в тринадцатом веке. Это, конечно, невероятно, но заставит вас задуматься…
Анне вдруг захотелось поверить. Порой в невероятное верить легче, чем в обыкновенные объяснения.
— И в каком вы живете веке?
— Логичный вопрос. В двадцать седьмом. Я продолжу? В тринадцатом веке на этом холме стоял небольшой город Замошье. Лоскуток в пестром одеяле России. К востоку лежали земли Полоцкого княжества, с запада и юга жили литовцы, летты, самогиты, ятвяги и другие племена и народы. Некоторые существуют и поныне, другие давно исчезли. А еще дальше, к западу, начинались владения немецкого ордена меченосцев.
— Вы археологи?
— Нет. Мы должны спасти человека. А вы нам мешаете.
— Неправда. Спасайте. И учтите, что я вам пока не верю. И зачем забираться в средневековье? Кого спасать? Он тоже путешественник?
— Нет, он гений.
— А вы откуда знаете?
— Наша специальность — искать гениев.
— А как его звали?
— Его имя — Роман. Боярин Роман.
— Никогда не слышала.
— Он рано погиб. Так говорят летописи.
— Может, летописцы все придумали?
— Летописцы многого не понимали. И не могли придумать.
— Что, например?
— Например, то, что он использовал порох при защите города. Что у него была типография… Это был универсальный гений, который обогнал свое время.
— Если он погиб, как вы его спасете?
— Мы возьмем его к себе.
— И вы хотите, чтобы он не погиб, а продолжал работать и изобрел еще и микроскоп? А разве можно вмешиваться в прошлое?
— Мы не будем вмешиваться. И не будем менять его судьбу.
— Так что же?
— Мы возьмем его к себе в момент смерти. Это не окажет влияния на ход исторических событий.
— Не могу поверить. Да и зачем это вам?
— Самое ценное на свете — мозг человека. Гении так редки, моя дорогая Анна…
— Но он же жил тысячу лет назад! Сегодня любой первоклассник может изобрести порох.
— Заблуждение. Человеческий мозг развит одинаково уже тридцать тысяч лет. Меняется лишь уровень образования. Сегодня изобретение пороха не может быть уделом гения. Сегодняшний гений должен изобрести…
— Машину времени?
— Скажем, машину времени… Но это не значит, что его мозг совершенней, чем мозг изобретателя колеса или пороха.