Серебряное время (сборник)

Булычев Кир

К бронетранспортеру подошел малыш, державшийся как взрослый, включил лингвер:

– Вы не представляете, какой вы молодец!

– Благодарю, – пробормотал Гордоншах, не зная, что говорить еще. – Идите же, иначе будет поздно.

– Не беспокойтесь, – улыбнулся руководитель спасательной группы. – Вертолеты нам не страшны. Уходите отсюда сами. Спасибо за помощь.

Люди растаяли в утренней позолоте неба.

Некоторое

время Гордоншах глядел им вслед, удивляясь, что до сих пор не появились вертолеты погони, потом звонко шлепнул ладонью по броне и заорал:

– Вперед, кляча!

Вертолеты появились через три минуты после того, как бронеход Гордоншаха углубился в полосу леса возле болота, пробираясь на восток, к побережью.

Первый из них они сбили с третьего его захода, а второй открыл ракетный огонь, так что Гордоншаху пришлось бросить пулемет и спрятаться за броню. Появился и третий вертолет, затеявший со вторым стремительную карусель атаки. Это были уже не «черные мальчики» из организации Абдулхарума, не убийцы безоружных – асы! Гордоншах понял, что долго им не продержаться. Он выругался сквозь зубы, демонстративно медленно вылез на крышу бронехода и стал за пулемет. Один из вертолетов он успел поймать в прицельный квадрат. Бледные трассы сошлись в темной точке, вертолет пропал за деревьями. И наступила тишина.

Не веря ушам, Гордоншах лихорадочно обшаривал глазами горизонт, но все было тихо, если не считать грохота двигателей бронехода.

– Останови! – крикнул он водителю.

Вездеход встал. Потрясающая тишина ударила по барабанным перепонкам, заставила напрячься в ожидании каких-то ужасных событий. И они не заставили себя ждать.

Казалось, застонал со всех сторон горизонт, и серия взрывов подняла в воздух вокруг них цветную тучу: разбитые в щепу деревья, черные вихри размолотой почвы и перья огня.

– Проклятье! – с ненавистью процедил сквозь зубы Гордоншах. – Я совсем забыл... – Он нырнул в кабину, встретил взгляд водителя и прочел в нем приговор. Они остались один на один с военной машиной Сарвар-центра, стали чужими у себя на родине, изгоями. От враждебного мира родной планеты их отделяла теперь лишь тонкая оболочка брони. Помощи ждать было неоткуда.

– Что же теперь? – растерянно спросил водитель, которому исполнилось всего девятнадцать лет.

Поход с командиром он принял за необычную военную игру, за учения в условиях,

приближенных к боевым, и к тому, что произошло, он готов не был.

– Мы еще живы, дэв побери! – медленно ответил Гордоншах. – И дело свое сделали хорошо. Потомки нас не забудут. Понял, юноша? Рация работает? Попробуем-ка рассказать миру всю правду о том, что здесь случилось... Гони к озеру, попробуем уйти.

ГЛАВА 15

– Они остались на верную гибель! – с холодной яростью сказал Сонин, глядя в узкие черные глаза Джаваира.

С высоты пятисот километров на выпуклом щите Земли-2 можно было разглядеть только крупные города, да и то ночью, по россыпи огней. Оранжевый кружок в левом углу одного из материков, очерчивающий район происшедших событий, был до смешного мал, и ни крейсера «Славутич», ни бронемашины офицеров, помогавших космолетчикам, в этом кружке не было видно.

– Что вы предлагаете? – спросил Джаваир, оглядываясь на молчащего Шелгунова.

– Их надо забрать с собой. Или хотя бы перебросить в другой район материка.

Сонин выдержал взгляды руководителей десанта и экспедиции, добавил твердо:

– Другое решение будет, мне кажется, предательством!

Крейсер неторопливо уходил прочь от псевдо-Земли, и она медленно округлялась в гладкий голубой шар, в глобус...

– Вы понимаете, что бросок вниз в таких обстоятельствах равнозначен самоубийству? – произнес наконец Шелгунов. – Квадрат сейчас обстреливается ракетами! Кроме того, мы не имеем права ждать, петля времени вот-вот истает, а вместе с ней исчезнем и все мы!

– Самоубийство! – с горечью сказал Зубавин. – А они, когда шли на это, спасая нас, думали о себе? И мы не имеем права думать только о себе. Они наши предки, пусть и из другой реальности, и преподали хороший нравственный урок...

Шелгунов словно не замечал взглядов, обращенных к нему с надеждой и ожиданием. Он был начальником экспедиции, и его слово было решающим.

Таяли секунды. Внизу, на земле далекого прошлого, ставшего вдруг жестоким настоящим, двое людей, поверивших в то, что возможны другие миры, с более справедливым строем, увидевших чужую боль и муку, вели отчаянную борьбу за жизнь...

– Хорошо, – раздался наконец в тихом зале голос Шелгунова. – Подождем еще час. Добровольцы – шаг вперед!