Серебряные глаза
Шрифт:
– Готова?
– Ага, – кивнула Чарли. – Куда идти?
Джон поглядел на нее, качая головой.
– Кино было твоей идеей, помнишь? – Он рассмеялся.
– Я ведь сказала, что редко куда-то хожу. – Чарли уставилась на мыски своих кроссовок.
– Киношка всего в нескольких кварталах отсюда.
Какое-то время они шли молча.
– Я узнала, что случилось с пиццерией «У Фредди», – сказала она, не подумав, и Джон посмотрел на нее удивленно.
– Правда? И что же с ней случилось?
– Ее собирались сносить, а потом налетела буря, и всех рабочих отозвали. Теперь пиццерия просто стоит полуразрушенная. Хотя все вещи оттуда вынесли, – добавила она, увидев вопрос в глазах Джона. –
– А что насчет дома твоего отца? – спросил Джон. – Ты спрашивала о нем свою тетю Джен? Что она собирается с ним делать?
– Не знаю, – ответила Чарли. – Я не разговаривала с тетей с августа. – Она замолчала и дальше шла, не глядя на Джона.
Они добрались до кинотеатра, захудалого здания с единственным экраном и помпезным названием «Гранд пэлас». То ли владелец сего заведения был склонен к иронии, то ли выдавал желаемое за действительное. Над входом красовался плакат с рекламой последнего хита: «Зомби против зомби!»
– Кажется, фильм про зомби, – пошутил Джон, когда они вошли внутрь.
Фильм уже начался. На экране какая-то героиня пронзительно вопила: к ней со всех сторон приближались пресловутые зомби. Они окружали бедняжку. Твари припадали к земле, точно бродячие псы, всем своим видом выражая желание наброситься на жертву и растерзать. Зомби уже собирались напасть, как вдруг появился какой-то мужчина, схватил героиню за руку и потащил в безопасное место.
– Чарли, – прошептал Джон, касаясь ее руки. – Сюда. – Он указал на последний ряд. Половина мест в зале пустовала, а на задних рядах вообще никого не было. Ребята тихонько пробрались на середину ряда, сели, и Чарли сосредоточилась на том, что происходит на экране. «Слава богу, – подумала она. – Может, мы наконец-то сможем расслабиться».
Она откинулась на спинку сиденья, позволяя картинкам на экране слиться в мерцающее пятно. Крики, выстрелы, несмолкающая тревожная музыка заполняли повисшее между ними молчание. Краем глаза она видела, что Джон нервно на нее поглядывает. Чарли не отрываясь смотрела на экран. Главные персонажи, мужчина и женщина – как и положено кинозвезде, худая и красивая – стреляли из автоматов по толпе зомби. Вот автоматная очередь бьет по первому ряду ходячих мертвецов, разрезая трупы пополам, но те, даже упав на землю, продолжают ползти вперед, а их место занимают следующие зомби. Камера вновь показала мужчину и женщину: герои перепрыгнули через забор и побежали дальше. Зомби преследовали их, шагая прямо по упавшим телам расстрелянных мертвецов. Музыка становилась все тревожнее, казалось, это бьется искусственное сердце, и Чарли расслабилась, растворившись во всем этом.
«Что же он там делал?» В памяти снова всплыл образ покойника на поле. Было что-то неправильное в тех ранах, но она не успела до них дотронуться. «Я узнала те раны. Они все располагались именно так, как я запомнила, симметрично. И все же было какое-то отличие. Что же это было?»
Она почувствовала какое-то движение рядом с собой и увидела, что Джон протягивает к ней руку. «Да ладно?» – подумала Чарли.
– Тебе достаточно места? – спросила она и немедленно отодвинулась, не дожидаясь ответа. У юноши сделался смущенный вид, но Чарли отвела взгляд, облокотилась на другой подлокотник и уставилась на экран.
«Достаточно места, вот так». Девушка закрыла глаза, концентрируясь на всплывшем в памяти образе. «Раны были немного больше и расположены на большем расстоянии друг от друга. Костюм, который надел этот бедняга, был больше, чем костюмы в пиццерии «У Фредди». Тот человек был ростом примерно пять футов и десять дюймов или пять футов и одиннадцать дюймов, следовательно, костюм был высотой не меньше семи футов.
На экране установилось затишье, но оно быстро закончилось. Чарли, точно загипнотизированная, смотрела, как комья грязи волшебным образом разлетаются в разные стороны и поднимается зомби. «В реальности все происходило бы не так, – подумала Чарли. – Не так-то легко выбраться из могилы». Между тем зомби на экране уже наполовину вылез из земли и смотрел по сторонам остекленевшими, пустыми глазами. «Так быстро из могилы не выбраться». Чарли моргнула и потрясла головой, пытаясь не потерять мысль.
«Зомби. Безжизненные вещи. Тот шкаф был полон безжизненных костюмов, и все же они смотрели своими пластиковыми глазами и протягивали пустые руки. Почему-то те похожие на тела костюмы никогда не пугали ни ее, ни Сэмми. Им с братом нравилось касаться меха, иногда они даже засовывали лапы костюмов в рот и хихикали, потому что искусственный мех смешно щекотал им щеки. Некоторые костюмы были старые, и их мех потускнел; другие были новые и мягкие. Шкаф был их с Сэмми местом, только для них двоих. Иногда они что-то лепетали друг другу на языке, понятном лишь им двоим; иногда играли рядышком, потерявшись в воображаемом мире. Но они всегда были вместе. Когда пришла та тень, Сэмми катал по полу игрушечный грузовик, туда-сюда, не замечая, что свет, струящийся в щель, кто-то заслонил. Чарли обернулась и увидела тень: пришелец стоял так неподвижно, что казался иллюзией, еще одним костюмом, который не убрали на место. А потом последовало стремительное движение, хаос из ткани и глаз. Грузовичок с грохотом упал на пол, а потом – одиночество. И темнота, такая непроницаемая, что Чарли начала верить, будто вовсе ничего не видела. Воспоминания стали походить на сон, игру теней. Она пыталась звать брата по имени, она чувствовала, что он где-то рядом, но вокруг были лишь твердые стены. «Ты меня слышишь? Выпусти меня! Сэмми!» Но брат исчез и уже никогда не вернется.
– Чарли, с тобой все в порядке?
– Что?
Чарли посмотрела на Джона. Она осознала, что почему-то забралась в кресло с ногами, подтянула колени к груди, обняла их руками и теперь сидит, чуть покачиваясь. Она опустила ноги на пол. Джон глядел на нее встревоженно.
– Со мной все хорошо, – прошептала она и указала на экран.
Юноша коснулся ее предплечья.
– С тобой точно все нормально?
Чарли смотрела прямо перед собой. Теперь люди на экране убегали, а зомби их преследовали.
– Бессмыслица какая-то, – пробормотала Чарли, обращаясь в основном к самой себе.
– Что? – Джон наклонился к ней.
Чарли не двинулась с места и повторила себе под нос:
– Бессмыслица какая-то. Зомби – это полная ерунда. Если они мертвы, центральная нервная система отключается, и они не могут ничего делать. Если есть действующая центральная нервная система, которая хоть и разложилась, но способна кое-как контролировать заторможенные движения и мысли, тогда еще ладно. Если от этого они звереют, тоже ладно. Но с какой стати они хотят жрать мозги? Это бессмысленно.
«Тот человек не смог бы передвигаться самостоятельно в таком огромном костюме. Он не сам пришел на поле, это сделал костюм. Аниматроник принес туда находившегося у него внутри человека. Он пришел на поле сам по себе».
– Может, это такой символ, – предположил Джон, стремясь поддержать разговор, пусть и довольно странный. – Знаешь, есть же идея о том, что, если съешь сердце своего врага, получишь его силу? Может, зомби едят мозги своих врагов, чтобы получить обратно… центральную нервную систему? – Он быстро посмотрел на Чарли, но девушка слушала его вполуха.