Серебряные тени
Шрифт:
– Я не верю в это, - сказал я ей.
– Я знаю, что такое любовь, мама. У меня была любовь, котороя горела всеми фибрами моего существа, которая заставляет меня быть хорошим человеком и которая расширяет мои возможности каждую секунду. Если бы у вас когда-то было что-то подобное, то вы всей силой держали бы это.
– Ты так думаешь потому что молод и не знаешь ничего лучше, - её голос был так спокоен, это почти расстроило меня.
– Вы думаете любовь это безрассудные отношения с дампиркой, просто потому, что это интересно. Или ты про ту девушку, по которой ты тосковал в самолёте ? Где
Хороший вопрос, сказала тетя Татьяна
– Потому что… это не так просто, - сказал я маме сквозь стиснутые зубы.
– Это не так просто потому, что это нереально, - ответила она.
– Молодые люди принимают влечение за “настоящую любовь” там, где этого понятия и нет совсем. Любовь между матерью и ребёнком? Да, это реально. Но некоторые романтические иллюзии побеждают всё? Не обманывай себя. Твои друзья, которые имеют грандиозные романы, в конечном итоге увидят истину. эта твоя девушка, она там, где она есть, и она не вернётся. Перестань гоняться за мечтой и сосредоточься на ком-то, с кем можно построить стабильную жизнь. Это то, что мы с твоим отцом сделали… И могу сказать, это нам очень хорошо помогало.
– Всегда?
– Спросил я слабым голосом.
– Ты всегда жила с этим обманом?
– Хорошо… - призналась она.
– Некоторые части нашего брака были более… Дружные, чем другие. Но мы всегда были прагматичны в этом.
– Ты была холодна и поверхностна по отношению к своему браку, - сказал я.
– Когда ты вышла из тюрьмы, ты сказала, что поняла, какие вещи имеют значение. Видимо нет, раз ты готова мириться с этим, с человеком который не уважает тебя, ради имиджа и денег. Достаток не стоит этого. И я отказываюсь в это верить, лучшее, на что каждый может надеяться, это любовь. Дело не только в этом. У меня будет больше, чем это.
Глаза моей матери были почти печальны, когда я встретился с ними:
– Тогда где она, милый? Где твоя девушка?
У меня не было хорошего ответа для нее. Все, что я знал, что я больше не мог выдержать пребывание там. Я выбежал из особняка, с удивлением чувствуя укол слез в моих глазах. Я никогда не думал, что мои родители относились к цветочным, романтическим типам пар, но я верил, что все еще была какая-то сильная привязанность, несмотря, а может быть из-за их колючих характеров. Было выбрано не лучшее время для сказанного, что был обман, что вся любовь была обманом. Я не верил в это, конечно. Я знал, что настоящая любовь есть.
Я испытал это на собственном опыте … но слова моей матери задели, потому что прямо сейчас я был уязвим, потому что неважно, насколько популярен я был при дворе или какими хорошими намерениями бы я не обладал, я все еще был далек от обнаружения Сидни. Мой мозг не был готов принять слова матери, но сердце, полное страха и сомнений, переживало, что её слова могли оказаться правдой и, что темное притяжение духа только всё ухудшило. Это заставило меня обругать себя. Возможно, я никогда не найду Сидни. Может быть, я больше никогда не познаю любви. Может, желать чего-то очень сильно недостаточно, чтобы оно случилось.
На улице похолодало, и свежий ветер предрекал дождь. Я сделал паузу
– Привет, - сказала она.
– Когда я не услышала ничего от тебя , я подумала… ну, не важно. Как идут дела?
– Было лучше. Не хочешь заняться чем-нибудь вечером?
– Конечно. Чем бы ты хотел заняться?
– Это не имеет значения, - сказал я.
– Ты можешь выбрать. У меня есть миллион приглашений. Мы можем ходить на вечеринки всю ночь.
– Разве ты не хочешь передохнуть?
– поддразнила она меня, не зная, как близко была к удару по нервам.
– Я думала, ты сказал, что пробуешь протрезветь время от времени.
Я подумал о своей маме, пойманной в ловушку несчастным браком. Я подумал о себе, пойманном в ловушку и лишенном каких-либо вариантов. И я подумал о Сидни, которая просто была поймана в ловушку. Это было слишком много, слишком много для меня, чтобы сделать что-либо со всем этим.
– Не сегодня, - сказал я Нине.
– Не сегодня.
Глава 7
Сидни
ЭТО ДЛИЛОСЬ ПОЧТИ НЕДЕЛЮ, пока другие заключённые не прекратили двигать свои столы подальше от меня или съеживаться, при соприкосновении со мной. Они все еще далеки от доброжелательности ко мне, но Дункан поклялся, что я прогрессирую.
– Я видел, как для достижения такого результата требовались недели или даже месяцы, – сказал он мне однажды на уроке искусства, – В скором времени тебя позовут посидеть на ланче вместе с крутыми ребятами.
– Ты мог бы позвать меня, - заметила я.
Он усмехнулся, подкрашивая лист на сегодняшнем проектном натюрморте: копирование папоротника в горшке, который стоял на столе Эддисон.
– Ты знаешь правила, малыш. Есть ещё кто-то, кроме меня, кто может протянуть тебе руку. Держись. Кто-то ещё попадет в беду в ближайшее время, а затем придет и твое время. Джона бывал в беде много раз. Также как и Хоуп. Ты увидишь.
С того первого дня Дункан в значительной степени ограничил наше общение в этом классе, не учитывая случайные колкости в холлах, если никто не был достаточно близко, чтобы услышать.
Поэтому я поняла,что меня тянет к урокам искусства. Это был единственный раз, когда кто-то разговаривал со мной как с существующим человеком. Остальные задержанные игнорировали меня в течение дня, и мои инструкторы, будь это на уроке или на чистке, никогда не упускали возможности напомнить мне о том, что я была грешницей. Дружба с Дунканом сосредотачивала меня, напоминая мне, что есть надежда на это место. Он был по-прежнему осторожен со своими словами, даже на этом уроке. Хотя он редко упоминал Шанталь - подругу, которая, я тайно знала, была больше чем подругой, и которую алхимики забрали, я могла сказать, что ее потеря преследовала его. Он беседовал и улыбался с другими во время еды, но решил для себя не разговаривать чрезмерно ни с одним человеком там или на уроках. Я думаю, что он слишком боится риска навлечь гнев алхимиков, даже из-за случайного знакомого.