Серёжик (без иллюстраций)
Шрифт:
— Облако! Облако! Облако! — раздался вдруг оглушительный визг, и ковёр плавно опустился на пушистую молочную гору.
Звёзды, усадив Серёжика, тут же стали скакать и кувыркаться. Словно на батуте, они пружинили и взлетали ввысь, а затем снова проваливались в нежную вату.
Ёжик тоже попробовал! О, это было чудесно! Когда он падал, то чувствовал, что со всех сторон его держит удивительно мягкая, ласковая пушистость. Но стоило чуть оттолкнуться, как облако само подбрасывало его вверх. Серёжик, словно крыльями,
— Я лечу! Лечу! — кричал он звёздам.
— Мы тоже! Тоже! — смеялись они.
Облако было огромное, и когда все устали, то принялись отщипывать от него маленькие кусочки и есть. Серёжик отщипнул тоже. Ах, как же это было вкусно! Звёздочка, сидевшая рядом, уписывала за обе щеки и спрашивала:
— Лучше, чем сгущёнка?
Серёжик кивал. Это было лучше. Хотя во вкусе чувствовались и сгущёнка, и ананас, и клубника, и даже конфеты «Мишка на Севере». А ещё… мандариновое печенье! И немножко мамин борщ, который Серёжик никогда не любил.
— Ворота! Ворота! — вдруг закричали звёзды. Действительно, вдалеке показались огромные снежные ставни.
Что тут началось… Звёзды принялись снова обниматься, они смеялись и плакали одновременно.
— Что это? — спросил Серёжик
— Наша дом! — ответила Звездочка. Она не сводила глаз с приближающейся искристой громады.
Ворота эти, сделанные из ледяных кружев, тут и там покрытые снегом, висели в воздухе сами по себе. Посреди неба.
Сами по себе, с сильным скрипом, они и открылись. Звёзды тут же соскочили с облака и наперегонки бросились вперёд.
Звёздочка взяла Серёжика за лапку, как маленького.
— Полетели!
Он осторожно подпрыгнул и вдруг… заскользил по воздуху!!! Небо держало его!!!
— Это оттого, что ты облако ел, — засмеялась Звёздочка. — До ночи будешь летучий.
Серёжик перевернулся на спину — он летел!!! Свернулся клубком и покатился — он летел!!! Встал на голову, ничего не изменилось — он летел!!! Серёжик почувствовал такую легкость, такую радость, такой прилив сил, что ему захотелось петь. Он был впервые счастлив, с того момента, как пропала мама. Даже забинтованная лапка болела меньше.
Серёжик поймал упругую струю воздуха и оседлал её.
— Отпусти ветерок! — крикнула Звёздочка. — Ему в другую сторону!
У ворот повеяло холодом. Ёжик задрал голову, чтобы рассмотреть все ажурные завитушки, но не увидел им конца. Всё расплывалось в сизом тумане.
А за воротами был … город. Тут и там стояли одноэтажные белые домики под красной черепицей, обнесенные белыми заборчиками. За ними возились звёзды, пропалывая облака и поливая их из леек. В облаках, как на клумбе, пестрели анютины глазки, тюльпаны и бархатцы. Тут и там проносились разноцветные вихри, одни повыше, другие пониже. Совсем крошечные звёзды-малютки, дурачась, прыгали на них сверху.
— Это вихри поступков, — объяснила Звёздочка. — Они летят в Небесную канцелярию.
— Куда?
— Ну, в такой дом, где компьютеры считают плохие и хорошие дела.
— Зачем? — удивился Серёжик. — Чьи?
Но тут его внимание привлёк звенящий трамвайчик, катившийся по серебристым рельсам.
Сверху он вёз большущий ящик, в котором вспыхивали зелёные, голубые и фиолетовые молнии.
Какая-то звезда выскочила из домика, трамвай остановился. Он сбросил одну из потрескивающих изогнутых палок, и та недовольно зашипела. Звезда взяла молнию и улетела в дом.
— У неё электричество кончилось, — пояснила Звёздочка. — Чтобы работал компьютер, нужно вовремя менять молнии.
Из окон лилась тихая музыка, изредка прерываемая восклицаниями:
— Агнесса Петровна! У вас, наверное, кран протекает! У Лягушачьей горы пятый день идёт дождь.
Или:
— Триста второму кусту земляники в лесу недостаёт света! Елена Егоровна, направьте туда Вашу лампу.
Все были так заняты работой, что ни Серёжика, ни тысячу звёзд, сиявших рядом, поначалу не заметили.
Но вдруг раздался оглушительный раскат грома, и откуда-то сверху покатилась, мерцая, золотая лестница. Она бежала из разноцветного тумана и падала в туман. То справа, то слева от неё взвивались ослепительные фейерверки. Ступеньки переливались всеми цветами радуги, и непонятно откуда лилась красивая торжественная музыка. Играли на трубе, флейте и арфе... Когда мелодия становилась быстрой, лестница катилась быстрее, стоило ей замереть, ступеньки переставали скользить.
Звездочка ойкнула:
— Ой, это же Золотая Лестница Героев! Мы про неё в школе учили!
Серёжик оглянулся, звёзды стояли в отдалении, не решаясь приблизиться.
— Это только для тебя, — с уважением сказала Звёздочка. — Ты нас спас.
Серёжик замотал головой:
— Ну, я ведь и вам камни дал, вы сами друг друга спасали. Один бы я и за неделю не справился. И к тому же… к тому же… вы тоже меня спасли…
Звёзды нерешительно приблизились. Музыка, словно подбадривая, заиграла громче. Это была гордая музыка, в ней слышалась чья-то борьба, чья-то победа и чья-то радость, а временами и слёзы. Но радости было больше.
Серёжик ступил на ступеньку, звёзды опустились рядом. И мерцающая малиновыми, белыми и голубыми искрами лестница поплыла вверх.
Звёзды, оставшиеся внизу, выскочили из домиков и стали аплодировать.
Серёжик хотел спросить, куда они едут, но Звёздочка показала, что говорить нельзя. Мимо проносились облака, те же разноцветные вихри поступков, изредка шёл дождь, снег и даже сыпался град. Но всё это сбоку, лестница была накрыта музыкой, как зонтом, и ни одна дождинка на неё не упала.