Сергиевград, призыв, кровь, хлябь и смыв
Шрифт:
— Понятно, и где директор?
— В отпуске. Ещё три дня.
— Понятно, — пробормотал я, а потом по своей глупости брякнул. — Красивый мишка.
И попробовал уйти, но моё плечо оказалось в тисках.
Да что ж в академиях вечно меня за плечи хватают?
— Только не надо мной играть в боулинг или городки! У меня нет знакомого целителя! — быстро протараторил я, когда она меня развернула к себе. И уставилась, как на чудо дивное.
— Ты негр? — спросила она.
— Вроде, русский. Но сирота,
— Я не про это. И темнокожими бывают и русские с корнями из Африки или других южных территорий. Я спрашиваю, какая у тебя стихия?
— Огонь, — уверенно соврал я.
— Брешешь. Ты не похож, — усмехнулась женщина.
— Искра! — произнёс я, прижав одной рукой жезл на верёвочке к телу, а другой показав действие магии. Как оказалось, так можно, но требует концентрации и сразу двадцать лун вместо десяти. — Я крашеный. А глаза не реагируют на магию из-за малого объёма лун.
— А? Такое бывает? Отклонение, значит. Но тогда странно, ведь сквозь ночную вуаль могут смотреть только некроманты. Какого медведя ты имел в виду? — серьёзно спросила женщина.
И тут мой взгляд упал на её стол.
Я по наитию показал туда, там разлёгся коричневый бегемот.
— Так это не медведь! Фух. Хорошо, я обговорю твою ситуацию с замом директора. Назови своё имя, класс и номер студенческого.
А спустя три дня я оказался в башне выпускников на третьем этаже!
Победа? Возможно, но есть нюанс.
Если до этого я был в комнате один, то теперь у меня был сосед лет двадцати или даже старше.
— Ха-ха-ха, какой ты мелкий, парень. Тебе стоит записаться в кружок атлетизма! — приветствовал меня огромный человек с красной головой. Волосы были буквально алыми, а кожа загорела или сгорела. — Это ты мой новый сосед?
— Здрасти, — пробормотал я. — Я Кир Грязев.
— А я Бумажников Илья. Скоро Планета и в училище, но пока будем соседями, ты и я. Я тебя всему научу и всему помогу! — прогремел молодой человек ростом под потолок.
— Вы маг огня? — уточнил я.
— Нет. Я обладаю более редким даром, иначе что я тут забыл бы в двадцать пять лет? Мой дар — вулкан! — посмеиваясь, заявил великан.
— Простите, не лава? А в чём разница?
— Да кто ж знает? Я лавовых не видел. Они вроде землёй не управляют, огнём тоже, только лавой. А я ими и ещё воздухом. Пепел могу создать, пыльную бурю, много чего. Пробудился бы пораньше, сейчас бы уже монстров мочил! — заявил Бумажников. — И ты мне не выкай. На «ты», только на «ты», а то вывешу за окно.
— Понял, — соврал я. Не понял, это была шутка? Шутка же, да?
— Теперь о правилах этой комнаты. Встаём в пять. Пробежка. В шесть завтрак. Потом душ и расходимся на занятия. После обеда, если будешь ходить со мной в клуб атлетизма, тогда потом разрешу ужин и отбой. Если нет, то со мной на вечернюю пробежку, потом ужин и медитация, то бишь отбой. Усёк?
— А выбор есть?
Выбора не оказалось, судя по тому, что мужчина молча встал, подошёл ко мне и вывесил меня на высоту десяти метров над землёй. Я же отметил для себя цветочки на подоконнике. Уже отцветают.
— Понял, согласен, насчёт клуба подумаю, — протараторил я, но не вернулся в здание. — Понял, в клуб вступлю.
— Вот и хорошо, а главное: добровольно!
— Угу, — согласился я и начал вытряхивать своё имущество, что ранее получил для другой комнаты: зубные щётка и паста, обувь и одежда. Остальных вещей у меня только документы и всё. Ну и то, что на мне: ботинки и форма.
В Москве выдавали больше, но там я был в классе «Ять», а здесь я вообще непримечателен.
— Твою ж, — когда я убирал под кровать сланцы для ванной комнаты, мимо меня пролетела летучая мышь.
— О, проснулась. Это моя Лягуша. Познакомься, это Кир, — мило просюсюкался великан с тварью размером мне по колено.
— «Лягуша»? — удивился я.
— Раньше это была жаба для опытов на ритуальной магии. Я как-то напортачил и вот, — с усмешкой заявил Бумажников.
— Дядя Илья… — начал я, но в один миг оказался за окном, — понял, Илья, можешь показать мне, где ванна? А то я по дороге сюда осматривался, но не нашёл.
— Назовёшь дядей ещё раз, я тебя вытряхну в окно пару раз. Я слишком молод для подобного.
— Понял, — пробормотал я, пока мой вестибулярный аппарат свыкался с приключениями.
Шутить мне тут не стоит.
Ведьма-завуч меня ненавидит!
Не знаю, что у неё за стихия, но инквизитора натравить не мешало бы.
Ой… что-то мне…
Из носа пошла кровь, и я отключился.
— Эй, Грязев, проснись, — похлопал меня Илья по щеке, а стоило мне разжмурить глаза, как он прыснул в меня водой изо рта. — Пфу! Ну, очнулся?
— Да… слушай, а у тебя семян случаем нет? — быстро протараторил я.
— Есть, старые, правда. Планировал их посадить, да срок упустил. А новые ещё не созрели. А что?
— Нужно! — крикнул я, следя за каплями на полу.
— Держи, — протянул мне пачку великан.
— Томаты? А чего-то проще нет?
— Нет.
— Ты это, прости, я не специально. Кто же знал, что ты такой ранимый и… странный. Зачем тебе семена-то?
— Пацаны в Музее сказали, что кровью можно вырастить питомца, — медленно произнёс я, старательно собирая кровь и стараясь игнорировать ощущение, словно я долго кружился на одном месте. На удивление, пока получалось. — Я сейчас попробую, но потом сразу в медитацию. Не пугайся и не туши меня. Я не костёр и не помер.