Серия Кластер 2. Приди в мои сны
Шрифт:
Динка споро перемешивала яйца в миске. На плите в большой сковороде жарилась аппетитная докторская колбаска. Пыхтел чайник. На кухню, почувствовав запахи, шаркая стоптанными подошвами домашних тапочек, в старом трико и чистой, неглаженой рубашке, пришел сосед, дед Паша. Сейчас, в квартире на трех хозяев, они с дедом Пашей жили вдвоем. Третья комната когда-то принадлежала его сестре. Она умерла несколько лет назад, совсем старенькая была, как сказал дед. После нее в комнате жили попеременно мужчина, женщина, опять мужчина, теперь же комната пустовала, ожидая нового хозяина.
Сосед прошаркал к своему столу и сел, сплетая руки, уместив их между коленями. Динка, положила в тарелку омлет, и, наливая чай, заглянула ему в глаза вопросительно.
– Ты что с утра молчаливый такой, дед? Болит что-нибудь?
– Сестра
Чашка с горячим чаем, выскочила из Динкиных рук, стукнулась о деревянный пол, выплескивая на пол содержимое, и покатилась, не разбившись, к ногам деда … Динка вспомнила. Ярко. Четко. Ей тоже снилась какая-то старушка. И она тоже бормотала: «Помоги ей, помоги…» Да что происходит, в конце концов? Почему она видит чужие сны? Она присела на табуретку напротив соседа.
–Дед Паша… Я кажется видела такой же сон, как и ты. Такая худая, глаза впавшие, родинка на шее, крупная– это она? Твоя сестра? Да? Меня вчера молнией чуть не убило, прямо в макушку как даст! Я в больнице очнулась. И тоже видела сон, который там санитару снился. Что это, а дед Паш?
Ее соседа, хоть он и был совсем старым, Динка считала за свою семью. Ну, был же когда-то у нее дед? Вот, пусть дед Паша им и будет, ее собственным дедом. Динка все ему выкладывала, когда нужен был совет, а тот, не донимая нравоучениями, рассказывал в ответ какую-нибудь историю из своей жизни, вот так случилось, а вот так он или она, поступили. И разу понятно было, что делать. Правильно делать, как надо. Вот сейчас он ей тоже поможет, обязательно! Скажет, что это все ерунда, пройдет, или что ей показалось. Дед смотрел на нее, не мигая, что-то такое плескалось в его глазах, темное, невеселое. И Динке стало как-то неуютно.
–Что? Что ты молчишь?
– Понял, кому помочь надо. За кого сестра просила. Ты не бойся. Это дар такой. Божий. У сестры тоже был. Не такой, похожий. Только она скрывала от всех.
–Какой еще дар, дед Паша? Ну тебя, напугал до смерти. На работу мне пора, вечером про сестру расскажешь.
И Динка метнулась в свою комнату, начала лихорадочно собираться, сумка, ключи, носки, где эти носки, ну, где? И вдруг села на стул и уставилась в окно. Дар, значит? Ну, посмотрим, что за дар такой. Посмотрим. И сразу увидела носки, она же с вечера положила их аккуратно, вот они! Мгновенно успокоившись, сбегала на кухню, чмокнула своего деда в лысую макушку и помчалась на работу. По дороге Дина все пыталась придумать что-то, что могло бы научно объяснить эти странные сны. Она вспомнила опять про «божий дар», и фыркнула смешливо. Как же, как же, насмотрелся дед Кашпировского в свое время, вот и несет чушь. Ей бы посоветоваться с кем-нибудь, кто помладше деда, но такой же умный. Не с Лелькой же… Дина ей, конечно, все расскажет, но потом, потом. С кем же? Беспокойство грызло изнутри, заставляя действовать. Может быть, Карго? Она торопливо шла по улице, не обращая внимания на привычную картину городского утра. Мимо проехал старый троллейбус, фыркая, словно страдая одышкой. После вчерашней грозы улица смотрелась умытой, радостной. Солнце, словно извиняясь за вчерашний пасмурный день, робко выглядывало из-за деревьев. А Динка ничего не замечала, она думала о начальнике.
Карго проработал у них в детдоме около пяти лет. Был он то ли завхозом, то ли кладовщиком по официальной версии. А на самом деле –мастер на все руки. Сплотил вокруг себя старшеклассников, соорудил небольшую слесарную мастерскую, научил ребят всяким работам по хозяйству: вместе они починили вечно капающие краны, отремонтировали старенькую мебель, появились немудрящие табуретки, двери стали закрываться нормально, без ужасного скрипа по ночам, когда кто-то пробирался в туалет. И с Бахметом у нового завхоза установилось вначале тревожное перемирие, а затем, к удивлению наблюдающего за их отношениями детдома, не то, чтобы дружба, а какие-то деловые отношения. Уважительные с обеих сторон. Так и повелось. Девчонки все мыли, убирали, трудились на местном огороде. Парни ремонтировали, выпиливали скамейки и табуретки. И звали его вовсе не Карго, вспомнила Динка. Анатолий Александрович, вот как его звали. Просто носил он постоянно на работе одни и те же брюки, похожие на военные, со множеством дополнительных карманов. Фасон назывался карго. Так и прилепилось к нему это прозвище. Сначала за глаза так его называли, а потом в глаза. Он и не возражал. Даже малыши, Динка сама слышала, обращались к нему «Дядя Карго». Уволился Карго года за два до Динкиного выпускного. Открыл фирму «Муж на час», переделал под офис трехкомнатную квартиру на первом этаже жилого дома, оборудовав современную кухню и переделав комнаты в кабинеты, где и работали сейчас некоторые ребята из детдома. И она, Динка.
… Дверь в офис была открыта. Странно для обычного утра. Парни подтягивались обычно часам к девяти, а Карго вообще к обеду. Расписание на рабочий день составлялось с вечера, согласно заказам. И кто же тут прилетел ранней пташкой? Динка осторожно заглянула в комнаты. Никого. В кухню. Никого. Она остановилась перед кабинетом начальника, осторожно толкнула дверь.
Карго, обернулся на звук и удивленно уставился на нее.
–А я думал, ты не придешь сегодня. Утром звонил твой дружок, Митька –Санитар. Разбудил меня. Так волновался.
Карго хитро прищурился, скрывая под лохматыми бровями блеснувшие ехидством маленькие глазки.
– Бормотал, что ты еле живая, что-то про молнию и морг. Что за паника?
–Да вчера после работы … И Динка невесело, скороговоркой, повторила вчерашнюю историю, утаив пока информацию про странные сны. Какое-то томительное чувство, то ли стыд, то ли опасность показаться смешной, то ли еще что-то, пока неясное, не давали ей покоя. Не решила она еще, будет или нет Карго тем человеком, с кем ей нужно будет посоветоваться.
– Ну вот, а потом меня Леля с Лешей домой отвезли,– закончила она рассказ.
– А как ты, лапуля, чувствуешь-то себя? Хочешь, возьми отгул, а я тут сам управлюсь. Мне подготовиться надо, на завтра одно мероприятие назначено. Так что завтра ты тут одна крутиться будешь, без меня. А сейчас я клиента жду, хочу детали кое-какие уточнить. Лично. Иди домой, иди.
Динка задумчиво пожала плечами. Не хотела она домой. Что это Карго ее будто выпроваживает? И что это за клиент такой, что Карго сам пожаловал? Да еще с утра? Нет, нет, не пойдет она домой.
– Да со мной нормально все, я останусь. Ребят обедом не вы же будете кормить? Они мне на кухне тут такое устроят, если сами начнут хозяйничать. Я пока в магазин сбегаю, не буду вам мешать.
Выйдя из подъезда, Динка присела на лавочку, скрытую от офисных окон буйно разросшимся кустом сирени и приготовилась ждать. Любопытство пересиливало остальные чувства: удивление (отгул предложил, надо же!), досаду (Митька зачем звонил, дурак какой, теперь все узнают и будут над ней шутить, еще и прозвище придумают смешное, какой-нибудь молниеотвод, хотя бы), лень (можно было бы к Лельке закатиться, понянчиться с маленьким тепленьким комочком, Лелькиным первенцем). Динка зевнула, прихлопув звенящего над ухом комара. Ну, скоро? И оглянулась на шорох автомобильных шин.
Во двор въезжал шикарный БМВ, белый, чистый, будто только что после мойки, со слегка тонированными задними стеклами. Динка перевела дух. Ух ты! Этого, что ли, клиента Карго ждет? Богатый, видно. Что ж ему понадобилось в такой крошечной мастерской? Ему ремонт наверняка делают за доллары, да мастера с высшим образованием, да еще используют импортные запчасти. Она вытянула шею из-за кустов, пытаясь разглядеть клиента Карго, степенно выходящего из припаркованной машины. Холеный. Так Динка определила его. Укладка на волосах, льняной костюм, обувь, будто только из магазина, новая кожа поблескивает из-под брюк, а руки… Руки не знали, пожалуй, ни одного дня физического труда. Динка вздохнула. Незнакомый. Зря ждала. Подслушать все равно не удастся. Да и неинтересный он. Тюфяк какой-то. Слегка оплывший, даже походка напоминает перезрелый помидор, лениво катящийся по пыльной дороге. И Динка двинулась в магазин, по дороге перебирая в уме содержимое холодильника, что-то прикупить, что-то уже заканчивается, и непонятно, что делать с огурцами, которые вянут очень быстро. Да уж, покупные огурцы, это совсем не те, что они выращивали на детдомовском огороде. Так жители города отличаются от деревенских жителей. Городские красивые, а деревенские живучие.