Сероглазый ангел
Шрифт:
Юноша был в ярости, но проглотил его слова молча, надеясь в ближайшем будущем вернуть укол.
— С твоего позволения, я отведу твою жену в её покои! — молодой воин демонстративно прошагал вперёд него, и принялся подниматься наверх с Даниэль.
Девочка помахала ему рукой, но Райан лишь коротко кивнул. В свою комнату он не пошёл. Барон вернулся во двор, желая проследить, как распорядился своими и его людьми Вейн. Свежий воздух остудил голову, и молодой хозяин облегчённо выдохнул. Вейн находился у ближайших построек, теряющихся в ночи. Но даже при таком скудном освещении, Райан остался
Всё выглядело более чем достойно. Его люди проведут под крышей первую ночь за долгие-долгие месяцы. Глядя, как размахивает руками его горячий приятель, Райан подивился его неугасаемому энтузиазму.
— У тебя кажется брачная ночь, друг?! Чего околачиваешься здесь?! Я справлюсь!
Райану снова нестерпимо захотелось придушить его. Мысленные красочные картины этого деяния, помогли ему не кинуться на друга прямо посреди двора, на глазах у своих людей. Но сегодня с него хватит. После последних событий, он чувствовал себя постаревшим и вымотанным похлеще затяжного боя. Проклятая женитьба!
Молодой хозяин вернулся в дом и поднялся в покои. К удивлению его ожидала огромная кадка с дымившейся водой. Пожилая полная женщина поклонилась, едва он вошёл, и бросила расправлять простыни на огромной кровати. Она поинтересовалась, требуется ли её помощь, но Райан велел вернуться лишь слугам, чтобы вынести воду. Оставшись в одиночестве, молодой человек скинул наконец одежду и окунулся в тёплую воду. Вымывшись основательно и к собственному удовольствию скинув половину усталости, Райан накинул чистую рубаху и штаны. Ожидая, пока двое мужчин оттащат кадку, а горничная вытрет пол насухо, барон глядел во двор через высокое окно.
— Доброго сна, господин, — женщина по-матерински улыбнулась и склонила голову.
Райан поблагодарил за заботу и едва отпустил всех, упал на свежую кровать. Сон сморил его, даря покой…
Он не слышал, как приоткрылась дверь и лёгкие маленькие шаги босых ног, едва нарушая тишину, пересекли огромную комнату. Она засмотрелась на догоравший камин, игравший отблесками пламени в её больших глазах, а потом осторожно забралась на кровать. Подползая, стараясь не разбудить, Даниэль устроилась рядышком и вздрогнула от холода. Его бесконечное тепло манило её, и она доверчиво положила голову ему на грудь, затем уткнувшись лицом в его шею. Райан проснулся, ощущая непривычную тяжесть на груди, и к своему изумлению обнаружил нежданного гостя. Он хотел было поднять её, но малышка только крепче обняла его за шею. Её волосы, путаясь, засыпали его. Молодой человек неловко сгрёб их, откинул за её спину и почувствовал, что девочка совсем остыла. Он подтянул край пледа и укутал её, при этих действиях рука барона коснулась её ног. Она прибежала босиком! Ступни Даниэль казались вовсе ледяными. Райан молча возмутился безответственности горничных и обхватил обе её ступни своей горячей ладонью, согревая.
— Кто тебя ударил, Даниэль? — спросил он, для самого себя неожиданно.
Малышка напряглась в его руках, выдавая смятение. Затем барон услышал её тихий голос.
— Ты заметил! Ты не должен был заметить. Тётя Адела сказала, что его едва видно…
Райан понял, что расстроил бедняжку, тётя Адела явно перестаралась
— Я должна быть очень красивой! Тогда я буду тебя радовать!
— Ты красива, — он попытался успокоить её, понимая, что не кривил душой, когда произносил эти слова.
Она вырастет красавицей. Одной из тех, что будет сводить мужчин с ума. Этому были все задатки…
— Если бы я знала, что выйду замуж столь скоро, я не стала бы драться! Но мы повздорили и он начал первым! Я, конечно же, понимаю, что он жалкий глупец, но мне пришлось его ударить…
— Тебе было больно, — согласился с нею Райан.
— Иначе он бы получил более суровое наказание. Мне пришлось… — Даниэль вновь зевнула.
— Наказание от кого? — нахмурился барон, — от Гая?
— Я должна была доказать ему, что Лиом уже получил по заслугам, — пояснила девочка, — чтобы защитить, понимаешь? Отношения, они такие сложные… но ты не бойся, Гай не причинит вреда тому, кто мне дорог. Он не посмеет меня расстроить.
— Значит, я тебе дорог? — Райан усмехнулся.
Простодушное дитя неожиданно восхищало его, в то же время пугая своим добрым отношением. Он точно знал, что не собирался заводить семью. И видел своё будущее в служении своему королю, полностью отдаваясь этому делу. Семья не для него. Уж тем более, он не готов взять на себя мороку растить дитя. Через несколько лет Даниэль повзрослеет и возненавидит его, понимая происходящее вокруг… Девочка свернулась клубочком, словно взъерошенный котёнок.
— Ты чертовски хороший, муж мой… — через миг она уже спала, расслабленно засопев ему на ухо.
Райан тихо усмехнулся, чувствуя, что она согрелась. Еле уловимый аромат цветов исходил от её едва просохших кос. Даниэль пахла как летний луг. Он ещё раз усмехнулся, едва не расхохотавшись в голос, от вдруг свалившегося на него осознания. Это была самая чудаковатая брачная ночь, которая могла приключиться с человеком. И как его угораздило?..
Глава 5
Райан проснулся от грохота, будучи уверен, что на них напали. Рука молниеносно ухватила нож, лежавший под подушкой и только пытаясь соскочить с кровати, он вспомнил, о спавшем дитяти. Даниэль проснулась, теперь ухватившись за его рубашку, и испуганно оглядывалась по сторонам.
— Какого чёрта происходит?!! — голос молодого хозяина загрохотал страшнее дверей, едва не слетевших с петель.
Два его ратника, извиняясь, склонили головы, затем указывая на раскрасневшуюся фурию, сверкавшую молниями между ними. Гай ворвался в опочивальню, едва узнав от прислуги, что госпожа ночевала в покоях мужа.
Райан побелел от злости, оторвал девочку от себя и не глядя опустил её на постель. Он поднялся во весь свой немалый рост, всё также, не выпуская из руки оружие. Положение спас звонкий голос, раздавшийся у него за спиной.
— Как смеете вы, врываться в покои, когда я не одета?!! — Даниэль гордо встала на кровати, уперев кулаки в бока.
Воины потупили взоры.
— Просим прощения, госпожа. Этот… — один их солдат ткнул пальцем в сторону Гая, готового этот самый палец откусить, — этот странный саксонец поднял такой крик, что мы уж решили, будто на дом напали…