Серпентин ? змеиный камень
Шрифт:
– Было бы прекрасно, если бы ты вообще перестал разговаривать, но видимо не судьба, поэтому уж лучше постарайся хотя бы адекватно выражаться.
– Как скажете!
– слегка поклонился Богарт.
– Уже лучше.
– И еще, Богарт, - остановился принц и пристально посмотрел на своего загадочного телохранителя.
– Желательно, чтобы об этой встрече никто не знал, особенно мой отец. Ты меня понял?
– Конечно, ваше высочество, - степенно произнес телохранитель.
– Но может ли простой безликий попросить вас кое, о чем?
– Если только в пределах разумного.
–
– Пока действует договор, - напомнил юноша.
– И тем не менее, пока не закончится его действие, я сумею защитить вашу жизнь везде и всегда. Но судьба королевства в ваших руках.
– Ты собрался мне читать нотации, слуга?
– Богарт принадлежит к воителям Храма Брексты - Повелительницы ночной темноты, ваше высочество. И вы прекрасно знаете, что они из себя представляют. Это не простые слуги. Маги, защитники, охотники и убийцы. Пока хоть один из них служит вам - радуйтесь, ваше высочество, или хотя бы уважайте конфессию, которая предоставила вам такого защитника.
Удвиг с интересом слушал слова телохранителя, который предстал перед ним в новом своем образе, до этого он терпеливо сносил нападки принца, его грубость и даже унижения. По началу принцу вообще был не интересен этот человек, да и человек ли? Говорят, воители Брексты, чтобы получить свои удивительные способности, заключают часть души в талисман - это позволяет быть более неуязвимыми и лишает их чувств. Богарт и казался бесчувственным, и безразличным, до определенного момента. Теперь юноша знал маленький секрет своего телохранителя - это в будущем могло ему пригодиться. В голове Удвига начинал зреть план.
– Пойдем, - обратился он к человеку в темной одежде.
– Нам необходимо кое-что обсудить.
Выражение лица Богарта осталось непроницаемым. «Что ж, - про себя усмехнулся принц.
– Можешь изображать из себя статую, сколько твоей душе угодно, но сделаешь по-моему.»
– Он совсем затуманил тебе голову, - тихо произнесла юная леди Браггитас.
– Это не он, Инге, - грустно заметила Герда.
– Я сама воспарила к небесам, когда он меня поцеловал.
– О!
– только и выдохнула подруга.
– Как же он мог так…
– Я сама позволила ему это сделать, - твердо произнесла девушка.
– Более того, очень хотела этого. Так что я виновата даже больше, чем Удвиг.
– Не мне тебя учить, Герда, - осторожно вымолвила Инге.
– Но, пожалуйста, будь осторожна. Удвиг жаждет то, чего не смог получить сразу, ему скучна легкая добыча.
– Я все прекрасно понимаю, но завтра я уеду и не увижу его больше никогда.
– Прости, мне не хотелось делать тебе больно! Я искренне верю в то, что к тебе у него есть чувства, просто он никогда уже не поменяется.
– Спасибо, Инге, - грустно улыбнулась Герда.
– За твою доброту и искренность. Не беспокойся, сегодня будет бал, возможно, последний для меня на родной земле.
– Ох, обещай мне, что будешь предельно осторожна и не дашь никому себя обидеть!
Юная леди Вардас обняла подругу.
– Ты замечательная, конечно же я обещаю, что буду оберегать свою персону от различных посягательств. А теперь давай уже посмотрим, кто же живет за этой таинственной дверью, и так ли жуток Оракул, как о нем говорят.
Глава 9
Нянюшка не унималась выговаривать Герде за неподобающее для леди скитание по грязным и несомненно тёмным углам замка, тщательно вытирая ей щеки и отряхивая подол платья от хлопьев пыли.
– И на обед среди господ тоже, небось, не пошла, - продолжала журить старенькая Аника.
– А мне-то там и делать нечего, - пояснила Герда.
– Не думаю, что Риджите пришла бы в восторг при виде меня за столом.
– Не доросла она еще до венца королевского, - категорично заявила нянюшка.
– Чтобы нос воротить от людей. Вот станет женою принца, тогда-то и взятки гладки. А так… как по мне, ей самое подходящее — встать одесную с нашим старым королём - была бы тогда парочка: коршун да галочка.
Герда рассмеялась от бабкиной присказки. Ей всегда грело душу это доброе и родное участие старушки!
– Няня, ты не знаешь, мое платье к балу принесли?
– Как же не принесли? Принесли - матушка твоя уже об сем распорядилась. Лежит оно нарядное тебя дожидается. Щас мы тебя выкупаем, ароматами натрем. Будешь у нас красавица невиданная. Только пойди приляг сначала, чтобы от тяжелого каминного жару да духу людского не сбледень, а то и вовсе сомлеть. Пусть твоя Риджите локти себе покусает, когда ты среди высоко вельможных розочкой расцветёшь.
– Спасибо нянюшка, - Герда наклонилась и поцеловала старушку в сухонькую щеку.
– Ты такое чудо!
– Чудо не я, а ты. Только держателям мира не рассмотреть этого и не понять!
Женщина ласково потрепала бывшую воспитанницу по щеке, а в глазах ее скользнула грусть.
Чтобы не мешать младшим брату и сестре, отдыхающим после обеда, Герда вышла из спальни в небольшой будуар. Трепет от мыслей о странном предсказании и предстоящем пире не давали покоя и отдыху не способствовали. Надо было распутать клубок чувств, что сжимал потерявшееся в нем сердце. Но все недобрые предчувствия перебил внезапно представший перед очами, распустившийся её в комнате бархатный цветок. На небольшой кушетке лежало платье для бала невероятного алого оттенка. Вот так матушка! Герда хорошо помнила, как специально делали примерки для нарядного платья, но в жизни не подумала, что родители так расщедрятся. Настоящее платье для первого большого бала! Хашмирский шелк и эльфийское кружево - невероятное сочетание. От неожиданной радости слезы навернулись на глаза и разом забылись все невзгоды.
Инге сидела на коленях у отца, положив на его могучее плечо свою рыженькую головку. Ох, как же ей не давало покоя предсказание. Стихи, произнесенные Оракулом, она повторяла про себя раз за разом.
– О чем задумалась, моя дорогая девочка?
– мягко спросил лорд Браггитас поглаживая могучей ладонью густую рыжую бороду, чуть тронутую инеем седины ближе к вискам.
– Ни о чем, батюшка, просто я соскучилась очень - давно тебя не видела.
– Видно, не балуют тебя вниманием дворцовые дамы, - печально вздохнул отец.
– Матушка твоя, поди, опять в покоях своих хворать изволит.