Серпентина
Шрифт:
Скайбрайт почти вздохнула.
— Я ваша служанка, госпожа. Мне не положено говорить с госпожой Фэй…
— Сделай это ради меня, Скай. Пожалуйста? — Чжэнь Ни схватила ее за запястье и втолкнула в спальню. — Я оставлю вас двоих ненадолго, — сказала она и закрыла зверь снаружи, выйдя во двор, пока Скайбрайт не ответила.
В этот раз Скайбрайт громко и недовольно вздохнула.
Чжэнь Ни всегда делала так, как хотела.
Скайбрайт расправила плечи и прошла в спальню. Лэн сидела на краю кровати Чжэнь Ни, сжавшись. Если забыть о ее громком смехе, Лэн говорила
— Вам что-нибудь принести, госпожа? Чай? Может, фрукты или сладости?
Изогнутый рот Лэн растянулся в улыбке, и Скайбрайт пришлось отметить, что у нее красивая, яркая и открытая улыбка. Но стоило представить, как госпожа целует полные губы Лэн, краснеет, как тогда, когда она обнаружила их ранним утром, и Скайбрайт снова ощутила то смятение и шок. Она завидовала. Не тому, что госпожа решила разделить кровать с другой девушкой, а тому, что Лэн прочно поселилась в голове Чжэнь Ни. А что осталось в ее сердце для нее?
— Прошу, зови меня Лэн.
Скайбрайт напряглась. Девушка просила ее нарушить одно из главных правил поведения.
— Я не имею права обращаться к вам по имени, госпожа, — Скайбрайт склонила голову, чтобы подчеркнуть свои слова.
Тишина была неудобной.
Наконец, Скайбрайт подняла голову, увидев, что Лэн покраснела, сжимая в руках вышитую простыню Чжэнь Ни.
— Прости, Скайбрайт, — сказала она сдавленным голосом. — Я пришла из бедного дома, у нас нет личных слуг. Хорошо, что у нас есть хотя бы повар и домработница, что помогают матушке, но они не живут с нами.
— Не стоит извиняться, госпожа Фэй, — Скайбрайт изначально знала, что семья Лэн не так богата, как Юани, но не осознавала, насколько. Они неловко смотрели друг на друга.
— Может, мы не так и отличаемся? — сказала Лэн, смущенно улыбаясь.
«Нет», — подумала Скайбрайт и прикусила язык. Как бы ни была бедна семья Лэн, как бы ни был низок ее статус, она все равно была выше служанки. И пусть у Скайбрайт туника была богаче, а рукава были вышиты красивее, это было лишь из-за желания Чжэнь Ни. Ее госпожа баловала ее, ведь они любили друг друга, но этот разговор только показывал, как Скайбрайт отличалась от Лэн, и каждая была в ловушке собственного статуса.
Видя, что Скайбрайт не собирается отвечать, Лэн сглотнула и попробовала еще раз.
— Чжэнь Ни так высоко о тебе отзывается, — лицо Лэн смягчилось, когда она произносила имя ее госпожи. — Ты ей как сестра.
— Мы росли вместе с самого детства, — ответила Скайбрайт. — Мы и дня порознь не проводили, — ее голос оборвался, а глаза защипало от слез. Эта простая правда показала, как много изменилось для Скайбрайт и Чжэнь Ни за последний месяц. Сколько Скайбрайт потеряла. Казалось, что от нее все ускользает, ведь Чжэнь Ни влюбилась и отказалась выходить замуж. Потому что Скайбрайт узнала, что не была смертной. И она не знала, как закрыть эту брешь между ними.
— Я завидую, — сказала Лэн. — У меня лишь одна сестра, и она на шесть лет меня старше. Мы никогда
Что Чжэнь Ни от нее хотела? Чтобы Скайбрайт прыгнула на кровать и предложила Лэн сыграть в го? Хотя Лэн была стеснительной, но Скайбрайт видела, что она пытается быть дружелюбной, но Скайбрайт не могла отвечать ей не официально, не как слуга. Служанкой она была всю жизнь, и было непонятно, зачем Чжэнь Ни хотела, чтобы она совершила невозможное и нарушила этикет, потому что ей так захотелось.
Чжэнь Ни вернулась, пощадив ее, неся в руках поднос, полный сладких булочек, соленых грецких орехов и нарезанных персиков и апельсинов. Она улыбнулась им, развернувшись, словно играла в создание пар, и ей это удалось.
— Я не помешала? — весело сказала она. — Я попросила Ориолу принести чайник чая.
Радуясь, что ей нашлось дело, Скайбрайт забрала у госпожи поднос и принялась расставлять угощения на эмалированном чайном столике.
— Чем займемся остаток дня? — спросила Чжэнь Ни, обхватив рукой плечи Лэн.
— Поиграем, — ответила Лэн. — Но чтобы и Скайбрайт участвовала.
Чжэнь Ни уткнулась пальцем в подбородок.
— Мы не можем сочинять поэзию или играть в декламацию. Го и шахматы тоже не подходят, — она надула губы, и Лэн за ней повторила. Они рассмеялись, и Скайбрайт отвернулась от них, чувствуя себя посторонней, желая, чтобы Ориола поторопилась с чаем, чтобы она разлила его, отвлекаясь. — В карты, — сообщила торжественно Чжэнь Ни. — Как только закончим с чаем, — госпожа осмотрела спальню и нахмурилась. — У нас только два стула. Я и не замечала этого. Ты можешь принести еще один, Скай?
Скайбрайт пробормотала согласие и вышла к прихожую Чжэнь Ни, но здесь были лишь тяжелые кресла, а не стулья. Разочаровавшись, она пошла по особняку, пока Чжэнь Ни и Лэн вместе пили чай.
* * *
Был последний день седьмой луны, последний день Фестиваля призраков, после которого духи должны были вернуться в загробный мир. Четверть луны висела невысоко в небе, когда Скайбрайт решила, что ей нужно найти Кай Сена, чтобы убедиться, что он в порядке. Она не изменяла облик уже неделю, научившись прогонять жар, заменяя его холодом, оставляя ноги раздельными. Ей приходилось прилагать все силы, чтобы отказываться от этой части себя.
Но этой ночью ей нужно изменить облик.
Скайбрайт бежала по мрачному лесу, успокаивая себя грядущими объятиями любимого. Как же она скучала! Остановившись у толстого ствола, она скинула пижаму и переменилась, принимая змеиный облик, словно она обувалась в любимые туфли. Ночь открылась ей, гудя жизнью и наполняясь ароматами. Она подняла голову и пробовала вкус, чувствуя лисов и крыс, скрывавшихся за кипарисами, она искала обостренными чувствами людей. Или демонов.
Она вернулась на поляну, где в прошлый раз сражались монахи, но здесь было пусто и тихо. Неподалеку был лишь грызун. Она поползла в лес, чувствуя хвостом следы сражения. Запах убитых смертных и демонов был таким слабым, как далекие воспоминания. Тела явно убрали монахи. Даже убитые ею зомби пропали.