Серые пустоши жизни. Оригинальная БДСМ порно-версия.
Шрифт:
– Выпей это, маленькая, – ласково сказала она. – Это придаст тебе сил и немного снимет боль при снятии швов.
Ларна послушно выпила чашку до дна, там был очень вкусный, слегка кисловатый напиток, поблагодарила старушку и, не удержавшись, рассказала ей о том, что ей хочется боли…
– Неужели я схожу с ума? – умоляющими глазами смотря на целительницу, спросила девушка. – Что это? Что со мной?
Старая женщина грустно посмотрела на нее и покачала головой. Что ж, после того, что пришлось вынести несчастному ребенку, произошедшего следовало бы ожидать… Полтора месяца ада таки изломали девочке душу и вызвали, похоже, у нее стойкий мазохизм. Как с этим бороться, целительница,
– Ничего страшного, деточка, – солгала она Ларне. – Скоро пройдет. А сейчас ложись-ка ты на спинку и расставляй ножки – будем швы снимать.
Девушка доверчиво улыбнулась ей и сделала то, о чем ее попросили. Впервые с момента пробуждения она окинула взглядом комнату, в которой находилась, и несколько изумилась – она была не в приемной, а в большой светлой спальне, в которой из мебели была всего лишь кровать, небольшой столик, тумбочка, да множество легких этажерок, уставленных резными статуэтками и книгами. Видимо ночью, пока она спала, ее перенесли сюда. Краем глаза Ларна увидела одну из помощниц целительницы, принесшую небольшой тазик. Старая женщина взяла оттуда нечто, напоминающее пинцет и склонилась над щелью девушки. Неожиданно Ларне показалось, что ее укололи в это место, и она вскрикнула от неожиданности.
– Ну что ты, маленькая? – подняла голову целительница, улыбнулась и показала ей коротенькую шелковую ниточку, зажатую в пинцете. – Совсем же не больно… Вот, посмотри…
– Извините меня… – покраснела Ларна. – Конечно же, не больно…
И больше она не кричала. Да и больно-то было так, слегка. Но что пугало девушку с каждым моментом все больше и больше, так это то, что эта слабая боль доставляла ей неизъяснимое наслаждение, которое ширилось, разрасталось и, когда целительница вынула последнюю нить, заставило тело Ларны забиться в бурном оргазме. Старая женщина потрясенно уставилась на кончающую девушку, затем вспомнила ее слова и тяжело вздохнула, поняв, в чем тут дело. Но и чем тут помочь она также не знала – никто не учил ее врачевать психику и что дальше делать с новоприобретенным мазохизмом девочки, пока он не перешел за опасную черту, целительница также не знала. «Надо будет посоветоваться с ведьмой…», – подумала она и посмотрела на лицо Ларны. Глаза лежащей были залиты слезами.
– Да что же это? Что я, совсем уже с ума сошла?.. – и Ларна зарыдала, по-детски тря кулаками глаза.
– Ну-ну, что ты, маленькая, – кинулась утешать ее целительница. – Это скоро пройдет, ты главное, не бойся…
А про себя она проклинала ублюдков, так искалечивших жизнь и душу юной девушки. Ей вскорости удалось успокоить Ларну и накормить ее завтраком. Девушка ела неохотно, все время прислушиваясь к себе и ожидая от своего тела новых сюрпризов. Еще через некоторое время пришла улыбающаяся Дарин вместе с двумя уже знакомыми Ларне стражницами. Женщины насели на нее с вопросами о самочувствии, и она чуть не расплакалась от радости. Радости оттого, что вдруг стала кому-то нужна, что кому-то интересно, как она себя чувствует. Но девушка все же сдержала себя, не желая огорчать этих хлопочущих вокруг нее заботливых женщин. В это время в дверь постучали, и в комнату вошли четверо рабов с большими, удобными носилками.
– Сейчас домой поедем, хорошая моя… – присела возле нее и положила ей руку на лоб Дарин.
Затем женщина ласково погладила Ларну по голове, и девушке перехватило дыхание, настолько образ этой женщины-офицера слился в ее сознании с образом матери. Она не выдержала, судорожно схватила и поцеловала ласкающую ее руку, а затем тихонько пробормотала:
– Спасибо… мама…
Дарин потрясенно замерла – никто и никогда не называл ее этим словом и, как она думала, никто уже и не назовет. Она вдруг осознала, отчего эта девочка вызывала в ее душе такую огромную, всепоглощающую нежность. Осознала, почему ей так хочется защитить малышку от всех опасностей мира. Ее истосковавшийся по материнству ум совершил подмену и перенес нерастраченные материнские чувства на эту несчастную, попавшую в беду дурочку… Теперь только она поняла, почему решила удочерить Ларну и прослезилась. Удочерять ведь офицерам не запрещалось, нельзя было лишь иметь собственных детей. Она улыбнулась девушке сквозь слезы, нежно поцеловала ее в лоб и тихо прошептала:
– Доченька…
Стражницы умиленно переглянулись – они были очень рады за своего командира. Все в отряде давно жалели Дарин, уж больно неприкаянной была ее жизнь. Все ведь видели, как она мучается от одиночества и под любым предлогом старается задержаться на службе, чтобы не возвращаться в свой пустой захламленный дом. У остальных-то стражниц было по две-три дочери у каждой, дома постоянно стоял гвалт и кавардак, и им некогда было задумываться о смысле жизни. И все они очень уважали своего командира и были бы рады, если бы Дарин нашла свое счастье. Да и девочка была просто прелесть – эти ее огромные глаза притягивали к себе, завораживали и вели за собой. Дара отозвала подругу в сторонку и на ухо сказала ей:
– Ривин, у командира-то дома сейчас и есть нечего, она же все свои деньги на лечение девочки выложила… Я сама сегодня видела, как она в канцелярию заходила, явно аванс просить. Дали, не дали – не знаю. Знаю, что помочь нужно.
– О чем тут даже разговаривать! – возмутилась Ривин. – Я всем девчонкам скажу. Ее малышке для выздоровления нужно хорошо кушать, я и сама сегодня торт испеку.
Стражницы заговорщицки перемигнулись и заулыбались. А посмотрев на кровать, они увидели, что Ларна опять ревмя ревет в объятиях приемной матери.
– Ма-а-а-м-а-а-а… Я с ума сошла…
Дарин беспомощно оглянулась на целительницу, и старушка тихонько рассказала ей о неожиданном мазохизме девочки.
– Подонки… – прошептала женщина, поглаживая всхлипывающую Ларну, ей очень не понравилось это известие. – И что же делать?
– А что тут поделаешь?.. – очень тихо, чтобы не расслышала девушка, ответила целительница. – Главное тут – в степени мазохизма. Если ей будет хотеться иногда немного боли, то она попросту сможет попросить кого-то из подруг немного похлестать ее по разным местам. Ничего страшного. А вот если дело зайдет далеко…
– То что? – бледнея, спросила Дарин.
Голос целительницы стал еще тише:
– Она сама может побежать к палачу и наговорить на себя, что лизала кому-то…
– О, Господи… – чуть не задохнулась женщина.
– А я помочь в таком деле ничем не могу… – вздохнула целительница. – Правда, сегодня я схожу к ведьме, которая исцелила девочку, и посоветуюсь с ней. Может она что-то знает по данному вопросу или хотя бы посоветует специалиста…
– Я буду очень вам благодарна… – судорожно сжала руки перед грудью Дарин. – Только прошу вас, сообщите мне о результатах…
– Конечно.
Офицер смахнула непрошеные слезы, подняла легкое тельце девушки на руки, поцеловала в нос и осторожно уложила на носилки. Она не видела холодного и жестокого взгляда Ларны, устремленного в никуда – казалось кто-то довольно жуткий выглянул в этот мир. Самой же девушке показалось, что она на минуту потеряла сознание, но она не стала говорить об этом, не желая огорчать никого из тех, кто спас ей жизнь. Уже лежа на носилках, Ларна от всей души поблагодарила целительницу и Дарин махнула рукой носильщикам. Они развернулись и вынесли носилки из комнаты.