Серые пустоши жизни. Оригинальная БДСМ порно-версия.
Шрифт:
– Господин! – взвыл вдруг опять крестьянин, обращаясь к Йаарху. – Простите несчастного старого Туша, я думал, что вы храл!
– А что плохого вам сделали хралы? – прищурив глаза, спросил старика Хранитель.
Но тот только хлопал глазами и тихо всхлипывал. Йаарх нетерпеливо оглянулся и спросил у ближайшего из воинов:
– Шохур, вы когда-либо нападали на крестьян?
– Нет, – храл мрачно качнул головой. – Никогда, мы и сами достаточно выращиваем хлеба и мяса.
Хранитель опять повернулся к слабо трепыхавшемуся в крепких руках Свирольта крестьянину и спросил его:
– Так
– Как зачем? – удивился тот. – И деды, и отцы наши ставили ловушки…
– И деды, и отцы говоришь… – Йаарх вновь медленно повернулся к Шохуру и ядовитейшим тоном спросил:
– И вы до сих пор ничего не знали?
Воин виновато потупился.
– Нет, Владыка… – прошептал он. – Они всегда ставили свои ловушки только на одиноких всадников. Скоты и про вас, наверное, подумали, что вы один, так далеко вперед вы вырвались. И следов никогда не оставалось. Люди просто исчезали…
И воин заскрипел зубами.
– А ты хоть понимаешь, идиот, – опять обратился Йаарх к крестьянину, – что если бы вас хоть раз поймали, то по всей стране бы пошла война на уничтожение?..
– Не-а, господин! Так ведь принято! – крестьянин снова попытался вырваться из рук капитана.
– Свирольт, – обратился к нему Хранитель, – всыпьте ублюдку по первое число, да вышвырните вон. Он совсем дебил.
– Господин Йаарх! – голос стражника звенел металлом. – Мы в моей стране и это подданные моего короля. Поэтому, простите, но я буду судить их по нашим законам!
Сказав это, капитан упрямо набычился.
«Отступи, – посоветовал Меч. – Он абсолютно прав»
Хранитель хотел посмотреть в глаза стражника, но тот прятал взгляд. Он фыркнул и согласился, отходя в сторону:
– Хорошо, капитан. Это ваше дело!
Свирольт был рад, что Владыка не стал сердиться, ведь уступить он не мог – этого требовала его честь. Он с презрением посмотрел на ублюдка, из-за которого вся страна могла погибнуть в огне войны с хралами и процедил младшему из крестьян сквозь зубы, все еще переживая ужас от возможной смерти Хранителя:
– Ты! Возьми-ка топор и выруби для своего папочки кол потолще. А потом я заберу тебя с собой и отдам в Дом Удовольствий, благо морда у тебя относительно симпатичная.
Улыбка капитана напоминала оскал.
Молодой крестьянин забился, вытаращил от ужаса глаза и обделался. Аральф, держащий его, поморщился и с отвращением отвернулся.
– Не-ет!!! – раздался откуда-то из чащи дикий девчоночий вопль и прямо с дерева, стоящего невдалеке от них, соскочило нечто со с всклокоченными, непонятного цвета волосами, одетое в страшно грязную мешковину и кинулось к Йаарху, упав перед ним на колени и взвыв дурным голосом. Хранитель едва удержал удар, вовремя поняв, что перед ним едва ли шестнадцатилетняя, некрасивая и очень грязная девчонка. Все остальные уже стояли вокруг, обнажив мечи и приготовившись к бою.
– Отбой! – Крикнул им Йаарх. – Всего лишь девчонка.
Сорам поклонился ему, но меча не спрятал:
– Прости, старший брат. Но мало ли кто еще там может прятаться.
Хранитель лишь пожал плечами и вновь повернулся к юной крестьянке, которая, увидев, что на нее обратили внимание, тут же снова взвыла:
– Господин алур! Пощадите моих отца и брата! Умоляю вас!
– Проси капитана, – брезгливо бросил ей Йаарх. – Их судьбу решает он.
Она развернулась к Свирольту и запричитала:
– Благородный алур! Пощадите!..
Страж границы с отвращением отодвинулся от нее и процедил сквозь зубы:
– Проси Владыку принять тебя в уплату за их жизнь. Если он согласится, я так и быть оставлю их в живых.
Он ответил крестьянке лишь для того, чтобы не слышать ее пронзительных воплей и будучи абсолютно уверен, что Серый Убийца вышвырнет ее вон – кому нужна такая рабыня? Девчонка видимо думала так же, но все же, хоть и с гримасой отчаяния на лице, повернулась к Йаарху и выдавила из себя:
– Господин алур! Я, свободная девушка Торха из деревни Манатир, умоляю вас взять меня в ваши рабыни, чтобы выкупить своей свободой жизнь отца и брата.
И она с горьким, безнадежным плачем уронила голову на колени, ожидая презрительного отказа.
«А девчонка здорово рискует», – хмыкнул Меч.
«Почему? Ей то что, вернется к себе домой и все…»
«Когда в деревне узнают, а узнают обязательно, что ее не приняли в рабыни и ее родственники погибли, то ее ожидает точно такая же смерть»
«Почему?!» – опять взбеленился Йаарх.
«Если бы она не предложила себя в уплату, то ничего бы ей не было. Она сама выбрала, прекрасно зная, чем это чревато. Тебе-то до нее что за дело?»
Тон Совмещающего Разности был удивленным.
«Я – человек! – с яростью отрезал Хранитель. – И мне не за что обрекать это несчастное существо на смерть, тем более на столь жуткую. Почему же меня в этом проклятом мире все время заставляют что-то делать против воли?!»
«Да вышвырни ты эту девку и едем», – с недоумением протянул Меч, не понимая, почему его подопечный опять злится.
«А ты не подумал, – устало спросил его Йаарх, – кем я после этого буду себя чувствовать? Последней тварью?»
«У тебя просто избыток совести, парень! Поступай как знаешь, – раздраженно ответил ему Меч и умолк»
Торха стояла на коленях, вся дрожа и уже предчувствуя, как безразличные чужие руки подымут ее, радвинут ягодицы и в ее тело начнет ввинчиваться кол, когда услышала полный ярости голос:
– Я принимаю тебя! Встань!
Она с недоумением поднялась. Душа ее запела – какое счастье! Такой важный и красивый алур согласился взять ее, простую крестьянку, в свои личные рабыни. Ее отец и брат были спасены! Несмелая улыбка начала пробиваться на грязном лице девчонки. Все остальные, включая и двух крестьян, с недоумением смотрели в перекошенное дикой яростью лицо Владыки. Свирольт с брезгливостью отшвырнул крестьянина, который тут же рухнул на колени и принялся отбивать поклоны. Капитан ничего не понимал. Почему господин Йаарх согласился принять эту грязную девчонку, неужели же пожалел? Тогда почему же он так разъярен, что с ним сейчас и заговаривать-то опасно? Он осторожно отошел в сторону и стал там, стараясь быть как можно незаметнее. Аральф тоже отшвырнул своего крестьянина и, зажимая нос, побежал к ручью.