Серый : Серый. Подготовка. Стальной рубеж
Шрифт:
Вроде все. Оставив рабов одних, я развернулся и пошел в сторону коридора.
Но тут почувствовал, что кто-то коснулся моей руки.
Ирина стояла рядом и смотрела мне прямо в глаза.
– Почему ты не уходишь с нами?
– Нам не по пути. Ни с вами, ни с теми, кто может вам помочь, а поэтому я должен уйти.
– Понятно, – кивнула она, – спасибо тебе.
И неожиданно потянувшись, она поцеловала меня в щеку.
– Спасибо, – тихо повторила она.
И в этот момент она напомнила мою младшую
Та всегда делала так же.
И при этом часто говорила: «Мне даже кошмары не снятся. Ты их всех распугиваешь. Но я вот не понимаю, почему?»
Не знаю, это ли воспоминание стало причиной, или мне просто захотелось сделать этой сильной девушке, не потерявшей себя в столь жутких и тяжелых условиях, хоть какой-то подарок, который оставил бы ей память обо мне. Я залез в рюкзак и вытащил тот мелкий искин и пару кредитных карточек, быстро проверил обе. Как выяснила нейросеть, они анонимные и на предъявителя, то есть их может использовать любой и в любом месте. Конечно, с них брали за обналичку достаточно большой процент, но это все равно хоть что-то для начала.
На одной карточке было двадцать тысяч каких-то кредитов (видимо, местная валюта), на второй семнадцать.
– На, возьми, – протянул я Ирине карточки и искин, – это кредитные обезличенные карточки, сможешь снять деньги с них в любом банке, тут не много, но на первое время и чтобы устроиться на новом месте тебе хватит. И еще. Это индивидуальный искин, – я показал небольшую флешку на шнурке, – он рабочий, возможно, в будущем он тебе пригодится, если разберешься, как с ним работать. Ну, или носи как украшение.
И, отворачиваясь, пожелал:
– Удачи тебе.
Не люблю я долгие прощания, что поделать. Правда, и прощаться-то мне до этого времени было особо не с кем.
– Спасибо, – тихо раздалось у меня из-за спины.
Я лишь кивнул и вышел в коридор.
Теперь и эта страничка моей жизни перевернута. И нужно идти дальше.
Хотя о чем это я, ведь нужно еще присмотреть за ними.
Правда, я почему-то был полностью уверен в том, что аграфы заберут их с собою.
Ира впервые не понимала, что происходит.
Она думала, что за последние два месяца ее душа выгорела насквозь, оставив там только прах, пепел и забвение.
Она не надеялась на будущее и не ждала каких-то чудес. Каждый день она ждала и молила лишь об одном.
Она хотела умереть. Так же, как это произошло с двумя другими девушками. Одну замучила до смерти женщина, которую местные называли хозяйка. А вторую еще в первые дни изнасиловала команда до такой степени, что когда ее бросили к ним в клетку, она скончалась прямо у нее на руках.
Как же она сожалела, что ни одной из тех девушек не была она. Но в то время она еще на что-то надеялась.
После тех двух случаев за ними стали следить и никогда
Мужчин не особо трогали. Как они решили, они нужны им относительно целыми. Но и то пятерых как-то в один из дней просто не стало. Они исчезли, будто их и не было никогда, и никто ничего рассказать не мог.
Просто увели, и больше их никто не видел.
Правда, тут на корабле был еще и тот, кому приходилось даже хуже, чем ей или другим девушкам.
Недалеко от них стояла клетка, маленькая клетка, в которой невозможно было даже стоять, только перемещаться на корточках. И эти пираты, эти бандиты, нелюди, держали там какое-то непонятное и безумное существо, над которым местные хозяева издевались ежедневно, притаскивая его обратно в клетку едва живым.
А еще это несчастное существо, как слышала из разговоров пиратов девушка, стравливали на арене с другими зверьми, или устраивали настоящие гладиаторские бои, где заставляли его биться с вооруженными противниками.
И этот, Ира так и не поняла, кто это был, но все его звали Зверем, как рабы, так и пираты, он все время выживал.
И вот сейчас оказалось, что он вовсе не животное или зверь.
Он разумен. Даже более того, он разумен и смертельно опасен.
Она впервые поняла, что может означать подобное понятие.
То, как он спокойно расправился с тремя противниками, а потом просто обыскал все трупы, будто это обыденное и привычное для него дело. Кровь. Трупы. Оружие.
А потом он поднялся и подошел к ним. Холодный и ровный голос. Никаких эмоций. Говорит и правда будто рычит какой-то зверь.
Но она должна была его отблагодарить.
И поэтому сделала то единственное, что могла. От всего того, что осталось в ней еще человеческого, она произнесла «спасибо» и поцеловала его страшное, изуродованное шрамами лицо.
Он должен был понять глубину ее благодарности и искренности.
И неожиданно она увидела в глубине его странных и необычных разноцветных глаз какую-то теплоту и сочувствие. Сочувствие именно к ней.
А потом он порылся в своем, казалось бы, бездонном рюкзаке и вытащил оттуда две какие-то карточки и маленькую безделушку.
– …кредитные обезличенные карточки, сможешь снять деньги с них в любом банке, тут не много, но на первое время и чтобы устроиться на новом месте тебе хватит… – говорил он.
А потом произнес:
– Удачи тебе.
Развернулся и вышел в коридор.
А она так и стояла, прижав к себе предметы, которые он дал.
Впервые с того момента, как маленькая девочка по имени Ира оказалась в детском доме одного из небольших городков России, и до настоящего времени кто-то просто так позаботился о ней, даже не пытаясь что-то получить взамен.