Серый смерч
Шрифт:
— Риаллах! — Мелрия схватила подругу за руку, поднявшуюся для нового удара. — Ее взял Владыка, и он будет недоволен, если ты ее покалечишь.
— Да плевать я хотела на его недовольство! — с ненавистью прошипела та, вырывая руку.
— А если плевать, — медленно протянула девушка, — то я сама тебя сейчас так отделаю, что неделю встать не сможешь.
Риаллах скрежетнула зубами — Мелрия вполне способна воплотить свою угрозу в жизнь, силушкой не обделена. Она немного помолчала и хмуро буркнула:
— Ладно… Пес с этой тварью!
После чего отошла к дивану, села и скрутилась
Мелрия наконец смогла рассмотреть свое новое жилище. Покои состояли из огромной гостиной, в которую выходили двери пяти больших спален и ванной комнаты. Девушка с любопытством осмотрела каждую и осталась довольна, выбрав себе самую дальнюю от входа. Все стены в комнатах и в гостиной были обтянуты мягким темно-вишневым бархатом, из-за чего покои имели несколько мрачноватый вид, но были, тем не менее, уютны. В спальнях стояли огромные, устланные мягкими одеялами кровати под балдахинами. Там же находились стенные шкафы, тумбочки, кресла, сундуки. А гостиная была уставлена мягкой мебелью, пуфиками и различной формы диванами, связанными между собой только цветом обивки. Монументальный стол, стоящий посреди нее оказался столь велик, что его вряд ли сдвинули бы с места и вчетвером. Самые удобные и глубокие диваны были установлены у стен. На одном из них все еще дрожала от пережитого ужаса Торха, а напротив нее скорчилась Риаллах и тихо всхлипывала.
— Ну, что с тобой, подружка? — подошла к ней Мелрия.
— А ты что, не понимаешь? — с отчаянием спросила та.
— Не понимаю.
— Да я бы лучше живот себе вспорола, чем стать рабыней! Понимаешь, ты, — я рабыня, рабыня!
Она захлебнулась хриплым плачем. Мелрия не знала, что ответить, да и помочь тоже не могла. Несмотря на свои привычки, Риаллах все-таки была ее ближайшей подругой. Девушка понимала, что Фархат, отчаявшийся обуздать своевольную внучку, и в самом деле подарил ее Владыке, надеясь что тот укротит строптивицу. Мелрия тихо фыркнула — укротит, как же. Она уже немного поняла характер Йаарха и видела, что скорее всего получится наоборот. Но для гордой Риаллах не могло быть худшего унижения.
— А еще… А еще… — захлебывалась плачем внучка князя.
— Что еще? — присела рядом Мелрия, погладив ее по голове, как маленького непослушного ребенка.
Риаллах уткнулась в нее и продолжала реветь. Только немного успокоившись она смогла ответить на вопрос подруги:
— Мне… Мне хочется… Мне нужно…
— Чего хочется-то?
— Чего-чего! Трахаться! — резко и со злостью бросила Риаллах — Только сама знаешь, я мужиков не выношу! Думала эту вот сучку заставить… А тут ты…
— В этом, уж извини, я тебе не смогу помочь, — гадливо поморщилась Мелрия, которую всегда удивляли предпочтения подруги.
— Знаю, — хмуро буркнула та и снова скрутилась на диване.
— Учти еще одно. Ты никого не станешь заставлять, Йаарх за это даже казнить может, хоть и не любит крови.
— Да плевать я на него хотела! — с ненавистью выплюнула Риаллах. — Пусть казнит!
— Слушай, да не будь же ты дурой! — устало вздохнула Мелрия, садясь. — Во дворце множество рабов для удовольствий. Отлови любого, прикажи — и все проблемы. Раб отказать права не имеет.
— О! Ну, я и дура… — растерянно протянула внучка князя. — Про рабов-то я забыла…
— Только советую никого не пытать, Владыка этого очень не любит. Не спеши, найдутся враги, которыми займешься. В свое удовольствие!
— Да ладно тебе! — отмахнулась Риаллах. — Понимаю, здесь свои порядки.
— Вот именно. Так что иди, найди раба и не мучайся.
— Спасибо… — расплылась в широкой улыбке внучка князя.
И, подхватив на ходу свой любимый кривой кинжал, Риаллах выскочила из комнаты.
«Хоть бы только чего не натворила… — озабоченно посмотрела ей вслед Мелрия. — Эта зараза весь дворец на уши способна поставить…» Затем она перевела взляд на тихо плачущую Торху и пробурчала:
— Иди сюда.
Торха встала и неуверенно поковыляла к Мелрии, страшно боясь, что ее опять побьют. Но хралка не стала этого делать, просто похлопала по дивану напротив, и крестьянка села, обреченно уставясь на нее. И чего этой страшной женщине надо?
— Не бойся, — продолжила хралка. — Больше Риаллах тебя не тронет. И никто не тронет. В случае чего — показывай медальон Владыки, увидев его, любой сбежит. Поняла?
— Ага… — обрадованно закивала Торха.
— Вот и ладненько, — улыбнулась Мелрия. — Пойду-ка я посплю немного. Разбуди меня, как придут на пир звать, хорошо?
— Разбужу.
Хралка ушла в свою спальню и вскоре затихла. А Торха сидела, бездумно глядя на роскошную обстановку и никак не могла осознать, что все это происходит с ней. Еще утром пряталась в лесу — отец обещался выпороть так, что и сесть не сможет. То что было потом, ей и в дурном сне не приснилось бы. Никогда не надеялась на счастье стать личной рабыней такого важного господина, как алур Йаарх — сам сказочный Серый Убийца. Не для уродин такое везение. Однако — случилось… И от нее уже ничего не зависит.
Сладко потянувшись, Торха зевнула, прикорнула на диване и тут же уснула.
Сидя за круглым столом в личном кабинете олтиярского короля, шесть новоиспеченных кровных братьев пили вино. Кандагар до сих пор не мог опомниться — Морхр его брат?! Невероятно! Сотни лет олтиярские короли были самыми лютыми врагами самманских шахов. Аллорну и остальным древним он уже не удивлялся, впечатлений оказалось слишком много. Шах еще вчера не мог себе представить подобного развития событий. Однако все, что было раньше, перестало иметь значение — Архр ждала страшная война всех со всеми, это Кандагар хорошо понимал и внутренне ежился, не особо представляя, что случится с ним самим и с его народом.
Монархи присматривались друг к другу, говоря обо всем и ни о чем, но не касались пока серьезных вещей. Каждый понимал, что остальные пятеро отныне более близки ему, чем собственные дети. И если с одним случится какая-нибудь беда, другие в тот же момент это почувствуют. Кровное братство налагало на человека величайшую ответственность — на уровне заклятия никто не мог причинить вред кровному брату или сестре. Повелители народов не спеша изучали друг друга, пытаясь понять, как им теперь жить и как жить подвластным им народам. Они ждали, пока пробудится их сюзерен.