Сестра мафиози
Шрифт:
«Здесь покоятся Даики и Харука Акасуно. Вечная память и любовь».
— Ну, вот мы и пришли, мам, пап… — тихо произнёс Акасуно, смотря на общую могилу своих родителей, где лишь красиво выбитые имена на холодном камне. Он перевёл взгляд на Сакуру, которая закрыла рот ладонью и, не моргая, смотрела на надгробье. Всё это время она даже не задумывалась, что у родителей есть место, где они навечно лежат. Сасори подошёл к ней и взял за свободную, словно без сил повисшую, руку сестры в свою ладонь. Он повернулся к надгробию, крепче сжав её ладошку. — Я вернул Сакуру домой. Она выросла в ужасном месте, стала такой холодной и
Сакура пустила слезу, тут же вытерев её, но следом скатилась другая из другого глаза. В сердце что-то давило, ломая изнутри. Она знала, что родители мертвы. Но теперь стоя и смотря на их могилу, эти слова стали другими, приобрели глубокий смысл и новую боль. Её плечики задрожали. Харуно ладонью закрыла глаза, кусая губы. Но отдёрнула руку от лица, смело смотря на их памятник, хотя и сердце готово кровью облиться. Перед глазами были они — молодые и живые. Мама — такая тёплая и светлая, которая так любила их, всегда гладила по голове и шутила, даря улыбку. Папа, такой серьёзный, но добрый и сильный, с ним никогда не было страшно. Он, казалось, мог спасти от всего…
Но судьба распорядилась иначе, оставив их одних в этом мире, на не самые лёгкие роли. Кем они стали? Знали ли отец и мать, что любознательный, улыбчивый и добрый Сасори будет хладнокровно решать, кому жить, а кому нет? Знали ли, что хрупкая, стесняющаяся и нежная Сакура будет без единой эмоции стрелять в людей и видеть горе многих. А ведь их родители так хотели защитить обоих. Такую ли судьбу они видели своим детям?
— Плачь, здесь можно. — По-прежнему держа руку девушки, а другой рукой обнял он её, на что Сакура в ответ крепко прижалась к нему, начав беззвучно плакать. Тут же забылись разногласия, забылось всё. Только общая боль, которая опалила их сердца с детства и которую они несут до сих пор, вот что осталось и объединило сейчас.
— Я скучаю по ним… — стискивая зубы, пускала слёзы девушка в его рубашку. Сасори закрыл глаза, закусив губу, сам держа в себе слёзы, которые стали камнем и не могут вывестись никуда. Лишь застыли в глазах. Теперь он должен сказать ей, уже на могиле родителей, чтобы она поняла его страх за неё.
— Сакура, остались только мы, понимаешь? Мы не должны ссориться, ведь мы — всё, что есть у нас. — Девушка кивнула и сильнее заплакала, сжимая в руках его рубашку. Акасуно снова посмотрел на надгробье и это заставило его крепче прижать сестру к себе, потому что в голове поплыли воспоминания того дня, когда после похорон его привезли сюда ещё раз, но уже через месяц, посчитав, что теперь он может не впадать в припадки.
Воспоминание Сасори.
Стоя у могилы девятилетним мальчиком, Сасори просто убит. Сейчас отсюда ушли все, оставляя его одного со своими мыслями. Тут лежат его родители, его семья, которая исчезла в один миг. Рядом, хотели поставить надгробье и его сестрёнке, но Сасори просто чуть голос не сорвал, убеждая, что Сакура жива. Но его не слушали, но так же и могилу не поставили, потому как это было желание будущего главы клана, которого взяли на воспитание Тсукури.
Акасуно медленно осел на землю. Слёзы сами покатились по щекам, обжигая кожу и душу. Почему так? Почему?!
— Мама… Папа… — Дрожит мальчик. Как он хочет, снова их обнять, услышать голоса… Но это теперь невозможно.
Ветер стал пронизать бамбуковую рощу, словно звеня как-то по-особому и разнося всюду листья этой высокой травы, и поглаживая мальчика по лицу, словно успокаивая и заставляя посмотреть в глубину неба. Но тут Акасуно увидел, что в этом вихре ветра есть то, что выделяется из этой зелени и, поднявшись на ноги, он схватил это в руки, поднося к лицу. Это оказался цветок сакуры, что летел в ветре. Среди сочной листвы цветок очень яркий своим нежно-розовым цветом. Мальчик зачарованный и задрожал от подошедших к горлу слёз, но впервые за всё это время — облегчения. Вокруг — ни одного дерева сакуры, этому цветку просто не откуда было взяться. Значит, это и есть тот самый знак.
— Я знал, — сжал в руке цветок и посмотрел на надгробие Сасори, снова пустив слезу, уже зная, что сказать. — Я клянусь Вам, что найду Сакуру и верну её домой. Всё для этого сделаю, пускай все говорят, что это невозможно! Но я верну сестрёнку и буду защищать её от всего, она будет счастлива, клянусь!
Наше время…
Красноволосый, чувствуя хрупкое тело Сакуры в своих объятьях, хочет словно впитать её в себя, чтобы хранить прямо в сердце, быть щитом и опорой. Он и правда всегда защищает её, всё теперь свелось к единственной, кто остался у него на этой планете. Но вот только счастлива ли Сакура? Ведь это была часть его клятвы, сделать её счастливой. А в итоге…
Он посмотрел на небо. Они так долго шли, что уже начался вечер, облака играли цветом от лилового до ярко-красного. Но это так же означало, что им пора уходить.
— Ты больше не злишься на меня? — Сакура не поднимая головы, отрицательно и быстро завертела ею. Она ещё всхлипывала, но теперь в душе появился странный и ничем не оправданный покой. Сасори отпустил её и положил руки на плечи, заглядывая в глаза. — Нам пора.
— Да. — Кивнула Харуно, повернувшись на могилу родителей. Девушка сглотнула и, набравшись сил, произнесла: — Прощайте, мама и папа, простите, что сказала это через столько лет. Я и правда выросла не такой, как Вы хотели. Но я счастлива, что вернулась домой и теперь больше Сасори не будет одиноко.
Акасуно расширил глаза и тут же смягчился, так же посмотрев на надгробье. Теперь они оба связали это место, возможно, они придут сюда ещё раз, но уже другими, он почему-то чувствует это.
— Пойдём, — положив руку на плечи, Сасори стал уводить её отсюда, видя, что Сакура до последнего не отрывала взгляда от этого места, пока не пришлось свернуть. Они шли молча, посередине пути Акасуно остановился и взял девушку на руки, сказав, что она устала и к тому же ему это нужно, чтобы загладить вину за то наказание.