Сестра мафиози

Ки-ма

FLASHBACK

Ему шесть лет, тогда ещё совсем мальчишка, сравнительно недавно переживший страшное, был выбит из привычной жизни. Его семью долго преследовали, но потом ночью, когда он с отцом и мамой ехали на машине, пробили колеса и точными выстрелами прострелили родным голову, а его забрали сюда. Мальчик сидит в подвальном помещении с холодными стенами, тут есть ещё дети, даже постарше, но все либо вжались в себя, продолжая верить, что скоро всё закончится, а другие просто сидели с пустыми глазами, понимая,

что надеяться не на что.

Суйгетсу относился к тем, кто ещё надеялся, что это сон, плохой сон... Тут железная дверь с протяжным скрипом открылась, и сюда втолкнули кого-то очень маленького, тут же захлопнув дверь. Этим маленьким оказалась девочка, в красном платье ниже коленок и странными розовыми волосами, короткими, словно грубо отрезанными, из-за чего они торчали в разные стороны. Девочка просто стояла с опущенной головой, чувствуя, что её пилят глазами. Но потом прям на том же месте и села на пол, как другие, и стала просто смотреть себе под ноги.

— Эй, — раздался голос, к ней подошёл другой мальчик, но увидев его, она замерла, — ты как сюда попала?

Но все охренели, когда она подскочила и обняла этого мальчика, выкрикнув: «Нии-сан!», тут же заплакав... Его зовут Гаара и сейчас он не знает, как себя повести, ему сейчас 9 лет, он тот, кого уже начали выпускать и промывать мозги... Поэтому его считали опасным и даже боялись, однажды, когда его привели после «учений», он чуть не придушил одного из них за то, что косо посмотрел...

Но сейчас, он покраснел и не знал, как поступить с прижавшимся к нему комком, который плачет навзрыд. Но что-то подсказало ему, что нужно помочь, всё-таки она тут единственная девочка и меньше всех... Гаара обнял в ответ и улыбнулся.

— С этих пор я буду твоим братом, если так уж хочешь, — но она не слышала и дальше продолжала плакать, — ну, тут есть ещё мои родственники? — усмехнулся он, продолжая обнимать её.

— Лучше я сдохну, — сказал кто-то, Гаара заулыбался, чем заставил Суйгетсу сглотнуть.

— Ну и ладно, зато у меня теперь есть сестра, а у вас нет! — и показал язык. Точно ненормальный. — Как тебя звать-то?

Девочка неожиданно замерла и отшатнулась, смотря на него, словно в первый раз увидела.

— Ты не нии-сан...

— Нет, теперь нии-сан, — сел на её уровень Гаара, — так как звать?

— Сакура...

— А я Гаара, будем знакомы, — протянул он ей руку, — девочка неуверенно её пожала, чем вызвала умиление Гаары, — что же, держись за меня, и всё будет хорошо!

Суйгетсу отвернулся. Ему теперь неинтересно, эта девочка скоро умрёт, уже некоторые из этой комнаты умерли, он сам видел трупы, а таких комнат тут десятки...

Но вскоре эта игра в семью стала многим детям давать чувство отвлечённости, так у Сакуры и Гаары теперь в братьях появились мальчики Сай и Хидан, но всё равно их положение было катастрофическим.

Детей кормили и давали сходить в туалет по два раза в день, а раз в неделю выводили в комнату где обливали водой со шланга, так сказать, мыли. Правда, были те, кому было полегче, как тогда казалось Суйгетсу. Ребят, кому уже было 8 лет, уводили почти на весь день, откуда они возвращались либо в полном шоке, либо как Гаара — ненормальными, но почему-то мальчик думал, что им давали свободу, наивный...

Но однажды Суйгетсу послал охранника, и за это его посадили в одиночку, где стены буквально давят, а свет — это дыра под самым потолком...

Мальчик обнял колени и смотрел в никуда, у него больше нет надежды, его никто не заберёт отсюда... Стены всё давят, становится трудно дышать, так хочется выйти отсюда, хочется снова увидеть небо, а не чёртовы потолки и серые коридоры... Двери стали медленно открываться, заставив его вздрогнуть, снова наказание?! Но нет, сюда грубо втолкнули кого-то, видимо, одиночек не хватает.

— Это ты... — сказал мальчик, видя, как Сакура встаёт на ножки после приземления на пол и отряхивает уже грязное платье. Он с ней не разговаривал, только наблюдал, когда было совсем нечего делать, она сама находила себе занятия: то играла с общей металлической кружкой, которой они из бочки в углу черпали воду, то просто руками строила фигурки черепашек или человечков...

— Сакуру принесли сюда, зачем? — спросила она, он давно заметил, что если девочка и говорит, то себя называет в третьем лице.

— Мне откуда знать, — продолжал он обнимать колени и смотреть на них, — наверное, натворила что-то...

Девочка села на пол, смотря под потолок. Тогда в первый раз Ходзуки понял, какие у неё странные и красивые глаза, тут почти не было света, но тот, что есть, так переливается в зелёных глазах малышки, что нельзя было не заметить...

На следующий день после очередного наказания Суйгетсу просто швырнули как тряпку на пол, отчего и без того избитый ребёнок закряхтел. Он был весь в синяках. Больно, очень больно, и ещё слёзы градом льются из глаз...

К нему подошла Сакура, смотря на то, как он просто лежит, содрагаясь от рыданий. Девочка присела на корточки и стала гладить его, отчего Суйгетсу на мгновение застыл.

— Хороший мальчик, хороший, не плачь... — но это только заставило сильнее его зарыдать, но уже оттого, что неприятно защипало в душе, словно опять ударили по только зажившей ране, ведь ему, кроме родных, никто не говорил приятного слова. Но Сакура продолжала гладить его по голове, сама незаметно другой ручкой убирая слёзы. Она понимает, что с ним приключилось что-то плохое, но вот не может понять, почему он не хочет перестать плакать? Ей страшен этот звук рыданий, но вскоре и он стих, потому что мальчик потерял сознание...