Сестра моей невесты
Шрифт:
— Очень люблю тебя, Фис, правда, ты моя семья, но даже ради тебя я не могу от него отказаться, — теперь уж слёзы текут ручьём.
— Тогда проваливай! Проваливай навсегда, ты мне больше никто!
Смотрю в ее глаза, она молода и импульсивна, для нее пока есть только черное и белое. Сердце разрывается от боли, но я не жалею о своем решении. Я впервые проявляю упрямство по отношению к сестре. Это было мощно, искренне и до самых костей. Сил хватает лишь подняться с кожаного диванчика. Я иду сквозь туман зала и ненормально улыбаюсь, как сумасшедшая, потому что устала от всего этого. Выдохлась! Не могу в одиночку
Всю дорогу до дома я не могу успокоиться, слёзы потоками скользят по щекам, и им нет конца. Я люблю его и хочу существовать в этом мире вместе с ним.
Возможно, когда-нибудь мы с Анфисой сможем простить друг друга, но сейчас мне просто хочется побыть одной.
Закрывшись в квартире, я отделяюсь от всего мира. Мне нужно время, чтобы осознать то, что я натворила. Посетив могилу родителей, я долго говорю с мамой и папой, пытаясь объяснить, что я тоже живой человек. Не знаю, есть ли тот самый пресловутый «тот свет», видят ли они меня, знают ли о том, что произошло. Но именно мама всегда говорила: «Я верю, что в жизни может быть лишь одна любовь. И не все истории идеальны».
Мне хочется встретиться с ним, но только когда я приду в себя и стану нормальной, переживу весь этот ужас. На нервной почве я цепляю какой-то вирус и укладываюсь в постель с температурой. Только через неделю я в состоянии вернуться на работу.
Но терпение — это не про Арсения. Когда он неожиданно появляется, я так рада, так счастлива… А потом он вдруг просит телефон Фисы, заигрывает со всеми этими женщинами, подмигивает, улыбается и я бешено ревную, как глупый подросток.
Никогда в жизни я не испытывала такой жгучей, дикой ревности. Умом я понимаю, что он подначивает меня, злится, что я затаилась на время, решил, будто я выбрала сестру, но все остальные органы немеют от страха потерять его.
Память подсовывает мне его взгляды, улыбки и смех, вызывая все новые припадки ревности. Не помню, чтобы так дергалась по отношению к другим мужчинам. И видит Бог мне уже плевать на собственную совесть. То, что я испытываю к этому мужчине сильнее всего, и я еле досиживаю до конца рабочего дня. Примчавшись домой, я швыряю на кровать всю свою одежду, отыскивая то самое красное платье.
Попасть на собеседование на вакансию крупье оказывается гораздо проще, чем я думала. Начальник местного «борделя» уже начал общее собрание, когда я стучусь в зал для пресс-конференций, опоздав минут на десять. Сердце бьется чаще, я слышу его голос. Левая половина груди сладко ноет. Арсений стоит, властно и очень по-хозяйски опершись руками о стол. Синяя рубашка красиво обтягивает сильные руки.
— Есть категории игроков, повсеместно называемых «чайки»…
От его строгого, делового тона по телу ползут мурашки, от волнения сжимается желудок. Красивый мужчина, высокий, стройный, с величественной осанкой и невероятными голубыми глазами, которые бывают хищными, страстными и очень нежными.
— Им стоит уделить особое внимание. Это игроки, которые приходят в заведение абсолютно без денег. По правилам нашего, легального казино, — уточняет Арсений, — нужно заплатить за вход пятьсот рублей и за это дают несколько фишек. На эту сумму необходимо сыграть…
Арсений поднимает глаза и замечает меня. Делает
Замолкает он всего на мгновенье, в его глазах читается удивление, а потом возвращается профессионализм, от которого моя грудь начинает предательски ныть. Я сажусь на единственное свободно место, в конце стола, но напротив хозяина мероприятия. Кожу покалывает от возбуждения, несмотря на толпу незнакомых людей. Я одета совсем не так, как все остальные, девушки фыркают, оборачиваясь, но мне плевать. Мне все равно, внутри меня живет любовь. И это красное платье только для него.
— Их нельзя разменять на кассе, — говорит Арсений громче, продолжая свою речь, не сбивается.
Мой крутой и самый сексуальный в мире босс.
— Так вот, чтобы попасть внутрь, они просят кого-нибудь из других игроков заплатить за них и после того, как попадают, просто отдают эти «фишки за вход» тем, кто за них платит, а те в свою очередь просто играют на них. Зайдя в казино «чайки» обычно сразу требуют, именно требуют, а не просят принести им бесплатный чай, кофе, бутерброды и т. п. А если есть халявный алкоголь, то требуют и его. Затем просто подсаживаются к другим игрокам в рулетку или покер, заводят с ними разговор, советуют, как играть…
Меня сводит с ума его профессионализм, мне так сильно нравится тембр его голоса, что я поправляю ворот платья, глажу свою шею, облизываю губы. Меня кидает то в жар, то в холод.
— Искренне «переживают» за игроков, и что самое интересное, умудряются, при этом не играть, а в ситуации, когда выигрывает дилер, обзывать и оскорблять его, будто сами проиграли миллион!
Мне так хочется к нему подойти и поцеловать в губы, при всех. Я сошла с ума… Теряю нить его выступления, особенно когда вижу, как проникновенно он смотрит на меня, если наши глаза в очередной раз встречаются. Это не просто любовь, мой владелец казино — это зараза. От которой отключается разум. Со мной так не было ни разу, и я счастлива, ощущая тепло, что бежит по венам.
— «Чайки» выпрашивают «хоть фишечку» на игру. Ваша задача раскусить подобных игроков, как можно скорее. Часто звучат такие фразы «вот ты мне сейчас дашь сто рублей и выиграешь еще больше».
Соискатели должности крупье смеются, я тоже улыбаюсь, но совсем чуть-чуть, потому что заворожено смотрю на его широкие плечи, на сильные руки и не могу налюбоваться.
— Мы продолжим чуть позже, а пока, мой секретарь проведет вам экскурсию.
Стулья вокруг меня отодвигаются одновременно, люди начинают покидать конференц-зал, а я не шевелюсь. Я просто смотрю на него, потому что дико соскучилась, потому что мне на все на свете наплевать, и я очень сильно люблю его.
Арсений ухмыляется и садится за стол, широко расставив ноги, поправляет брюки костюма за тысячу евро. И ни на ком они так шикарно не сидят, в этом я просто уверена. Воплощение мужественности и красоты одновременно. Цинично меня разглядывая, Арсений скрещивает руки на груди. Он не подходит и ничего не делает, не помогает мне, чтобы как-то сблизиться. Все еще злиться за то, что заставила его ждать своего решения.
Между нами длиннющий стол, по краям которого стоят бутылочки с водой и ряд стаканов, в центре цветочная композиция и несколько стопок бумаг для записей.