Сестры Тишины. Кокетка
Шрифт:
— Господин Геликс приказал девушку умыть и переодеть, — хмуро бросил конюх, даже не пытаясь сдержать расстроенный вздох.
— Иди за мной! — ничего не ответив Шанору, сухо приказала домоправительница Лэни и, развернувшись, пошагала в дом.
Тихоня шла за ней, размышляя над простым вопросом, почему эта женщина считает, что она должна беспрекословно выполнять ее указания? Или решила, что бродяга ошалела от счастья, раз ее привезли в такое роскошное место, или так уверена в двоих охранниках, устроившихся у двери приемного зала? Или тут принято натравливать на беглецов собак, одна из которых лежит у ног хозяина?
Экономка прошла прямиком через зал, в подражание дворцам знатных господ украшенный резьбой, позолотой и огромной люстрой и зашагала по широкой лестнице вверх. Тихоня так же покорно шла следом, не упуская ни малейшей детали, никогда не знаешь, что может пригодиться в решающий момент.
Возможно, его и вовсе не будет, такого момента, однако это ничего не меняет. Готовиться к любому повороту событий лучше загодя.
— Вот тут умоешься и снимешь свои тряпки, — распахнув дверь, процедила экономка, — потом получишь наряд.
— Феи?! — заинтересованно спросила тихоня и получила в ответ уничтожающий взгляд, после чего женщина отвернулась и важно пошла дальше. — А мне обещали феи! — дерзко выкрикнула вслед ей Лэни и в самом прекрасном настроении вошла в купальню.
Это было именно то, о чем она мечтала со вчерашнего вечера. Оттого графиню ничуть не расстроило, что на двери не было засова, а вода в баке оказалась еле теплой. В монастыре им с сестрами и холодной частенько приходилось умываться, а с дверью девушка поступила очень просто. Пользуясь тем, что створка открывалась в комнату, захлопнула ее поплотнее, и вогнала в раму под углом один из ножей. Затем бдительно осмотрела горшочки с мылом, выбрала самое обычное, и принялась раздеваться.
Стучать в дверь начали примерно через полчаса, и хотя Лэни к этому времени успела умыться и одеться, и даже отправить матушке отчет, открывать она не спешила. Судя по голосам, ворваться в купальню жаждали экономка с охранником, а разговаривать с ними тихоне не хотелось.
Ну что нового смогут сказать ей слуги, готовые на все, лишь бы выслужиться перед хозяином?!
Спокойно надев на лицо ту самую маску, что вгоняла в дрожь даже бывалых дознавателей, девушка расправила пряди смоляного парика, приколола поверх черные кружева и осталась очень довольна своим видом.
А потом уселась ждать, искренне сожалея лишь о том, что у нее нет даже черствой корки, чтобы пожевать в ожидании хозяина. Насчет того, что дочка управляющего сможет обидеть Змея, тихоня уже почти не волновалась, матушка сделает все, как она просила.
Через некоторое время голоса за дверью стихли и шаги удалились, но вскоре вернулись и теперь, судя по звуку шагов, желающих увидеть пойманную наемницу стало на одного больше.
— Открой! — голос Геликса звучал очень грозно, но тихоня расслышала в нем нотки нерешительности и едко усмехнулась.
Вот так всегда, едва очередная жертва оказалась чуть настойчивее или смелее, наглец сразу запаниковал. Хотя чего ему-то бояться? Самое страшное все равно уже произошло. Свой вердикт тихоня уже вынесла.
— Сейчас, — отозвалась она так ласково, что будь на месте этого самоуверенного молодчика кто-то более сообразительный, он непременно бы насторожился.
А Геликс только стукнул сильнее и прикрикнул еще строже, — поторопись!
— А платье феи она принесла? — капризно поинтересовалась девушка, лукаво подмигивая своему отражению.
В прорези черно-алой маски это выглядело очень жутко.
— Откуда ты знаешь про фею?
— Кучер сказал… а что, платья не будет?
— Открой, потом поговорим, — после того, как экономка шепотом сообщила, что девица, похоже, не в себе, голос Геликса прозвучал немного мягче.
— А ты прикажи, чтобы сюда больше никто не входил, — так же капризно пролепетала кокетка, резко выдернула нож и отскочила в сторону.
Створка двери распахнулась от удара, и в умывальню ворвался охранник. Торопливо замотал головой, ища нарушительницу порядка, разглядел одетую в мужской костюм девушку с кружевом на лице и озадаченно застыл, не решаясь шагнуть к ней ближе. Было что-то очень зловещее в том спокойствии, с каким она стояла перед ними, сложив на груди руки.
А уже в следующий миг что-то делать было поздно.
Тихоня точно определила, кто из двоих мужчин является господином, скользнула к Геликсу и, крепко ухватив его под руку, мурлыкнула:
— Пойдем в твой кабинет, дорогой! И прикажи своей служанке принести туда костюм феи!
— Ы-ы… — охнул Геликс, почувствовав, как что-то твердое уперлось ему между ребер и слегка ужалило кожу, — Жанни! Ты слышала? Немедленно неси костюм в кабинет.
И осторожно свернул в сторону лестницы.
— Кабинет в другой стороне, дорогой! Да скажи охраннику, чтобы шел на свое место, мы тут и без него обойдемся!
— Иди на место! — рявкнул Геликс, чувствовавший собственной кожей каждый новый приказ незнакомки, — мы обойдемся!
Про то, что сумасшедших лучше не злить, он где-то слышал.
Кабинет Лэни выбрала вовсе не случайно, именно там, по словам кучера, находились пирамидка и сейф с капсулами. Ехать в город на лошади, когда можно просто перейти в дом избалованной дочурки управляющего, тихоня считала неразумным.
— Проходи, садись, — Лэни бесцеремонно толкнула Геликса в кресло, и, обнаружив, что он предсказуемо тянется к украшенной драгоценными камнями рукоятке своего кинжала, одним движением подняла с лица вуаль, — убери руку от оружия! Запомни, повторять не буду! Я успею пять раз пришпилить тебя к этому креслу, прежде чем ты вытащишь свою железку из ножен!
Выяснять, что больше убедило побелевшего сластолюбца, жуткое лицо недавней пленницы или холодный блеск тонкого стилета гномьей работы, тихоне было неинтересно, да и некогда. Ей вполне хватило и того, что он отдернул руку от кинжала, как от ядовитой змеи и замер, вжавшись в спинку и опасаясь не то, чтобы пошевелиться, а даже произнести слово.
Заслышав торопливые шаги экономки, Лэни метнулась к креслу и встала за ним, многозначительно приставив к шее своего заложника холодное лезвие так, чтобы его не могла заметить Жанни.