Сеть Антимира
Шрифт:
– Ходу отсюда, пока не очухался! – сказал Пригоршня.
Тоха метнулся к лежащей в траве Лите, подхватил на руки.
– Оставь дщерь сию! – велел Василий Пророк.
– Нет, бацька, не оставлю! – курносый замотал головой, бросаясь вслед за остальными. – Что хотите со мной делайте, не оставляю!
Чебурах у бревна стонал и шевелился, дергал головой.
– Идиот! – повысил голос Пригоршня. – Бабу увидал – крышку снесло?
– Она не баба! Запуталась просто в ереси! Я ее спасу или останусь здесь!
Они побежали между деревьями, спотыкаясь в темноте. В поселке все еще было
Вдруг Химик их опередил – наверное, включил свою особую гиперскую передачу. Ноги в широких штанах так и мелькали, он серой тенью пронесся мимо, и Пригоршня почти что услышал свист воздуха. Шум, который издавали беглецы, заглушил звуки из поселка, но он был уверен: звуки эти там раздаются уже вовсю. Крепчают, нарастают. Сколько «диким» нужно, чтобы организовать погоню? Пара минут, пять, десять? Сейчас проснется Ментор, подтянутся Робин с Бо, очухавшийся Чебурах разъяснит ситуацию… Одно радует: «дикие» должны захватить их живьем, чтобы скормить аномалии. Если просто убьют, то души беглецов воплотятся в каких-нибудь чудовищах, то есть смысла нет мочить их обычным способом. По крайней мере, так Пригоршня понял эту тупую религию.
Деревья поредели, и в небе впереди проступило свечение. Зеленовато-синий мерцающий круг и размытые, блеклые утолщения на нем. Это ж чертово колесо светится! В сиянии «прорвы» его видно не было, а теперь стало хорошо заметно. Пригоршня даже сплюнул на ходу. Сияет оно! И чего сиять, спрашивается? Ты же не фонарик и не пожар, ты просто колесо, аттракцион! Ну, чего тебе надо, почему ты такое?! Континуум бы побрал все эти дикости, как он устал от них! И в то же время – насколько с ними интереснее. Прямо такая жизнь насыщенная пошла, хоть отпуск бери, чтоб передохнуть.
Когда он достиг небольшой поляны, впереди слева раздался голос Химика:
– Сюда сворачивайте! За наемником!
Пригоршня изменил курс, за ним на поляну выскочил Василий Пророк с рюкзаком за спиной, следом Тоха с девчонкой на руках. Он им махнул, показал левее, где среди деревьев виднелось здание. Все повернули, но курносый сразу споткнулся о кочку и упал.
– Кинь ты девку! – возопил Пригоршня, бросаясь к ним. – Борода, беги дальше, я разберусь!
Он за шиворот вздернул Тоху на ноги. Лежащая на земле Лита стонала, не открывая глаз. Со стороны поселка доносились голоса.
– Беги!
– Нет! – Тоха вырвался. – Не брошу, это грех! Нельзя так, не по-человечески, не…
– Да заткнись уже!
В конец разъярившись, Пригоршня отвесил ему подзатыльник, и курносый упал, ткнувшись лицом в землю. Пригоршня снова поставил его на ноги, схватил Литу и взвалил на плечо. И побежал, ругаясь сквозь зубы. Он держал девчонку под коленки, если скосить глаза, видна была туго обтянутая кожаными бриджами попка, худая, но аппетитная. Так и хочется стянуть с нее штаны да и… Давно как-то у него с женщинами не было плотного культурного общения. Плодотворного. С усилием Пригоршня отвел взгляд, а то споткнется, как Тоха, и шмякнется на траву. Где там курносый? Вон, бежит
– Сотри! Вот, выпало! – прокричал Тоха, поравнявшись с ним, и протянул перчатку, то есть «асур». – Из-за пазухи у нее выпало!
– Она это в доме Ментора украла, вместе с ключами от клеток, – понял Пригоршня. – Химик, эй! «Асур» у нас! Слышь, мохнатый?
Деревья снова расступились, они оказались на площадке перед зданием с разбитыми окнами и вывороченными дверями. Красного Ворона с Пророком видно не было, но Химик неожиданно выскочило из-за угла, подбежал к ним. Пригоршня кинул ему перчатку, гипер ее схватил, развернувшись, побежал обратно, на ходу натягивая.
– Там павильон ужасов, близко! – крикнул он на бегу. – Наемник вел нас к нему!
– Потому что в нем обитает Полуночник! – понял Пригоршня, вспомнив беловолосого чувака, которого видел в бинокль, стоящего в пасти клоуна-монстра.
Вскоре показался дом с клоунской мордахой на крыше. Изо рта ее лился тусклый свет, а на длинном крыльце с рельсами горела лампа. Постройку окружала изгородь из воткнутых в землю кривых костей. Далеко за крышей Цирка в небе вращался огромный мерцающий круг.
Пригоршня с Тохой перешли на шаг. Фигуры Красного Ворона, Василия Пророка и Химика маячили впереди. На одной из костей висели плащ и ремни с двумя кобурами. Наемник на ходу снял их, натянул плащ, шелестнув длинными полами. В руках его откуда-то появилось необычное оружие-трезубец из заточенной арматуры.
К крыльцу все подошли одновременно, а из темного коридора, где исчезали рельсы, возник силуэт. Пригоршня сразу узнал его по белым волосам, и когда человек поднял лампу, последние сомнения отпали. Он едва не выпустил висящую на плече девушку, увидев рядом с Полуночником черный силуэт. Это ж тот самый зверь! Тот, что бежал за дрезиной, в него наемник шмальнул из своего «Галаца»!
– Адский морок! – воскликнул Василий Пророк.
Химик зашипел, пригнувшись, вытянул руки с растопыренными пальцами. Тоха пролепетал:
– Ба… бацька, что это?
– Его пес. Не дергайтесь, – спокойно сказал Ворон. Присев, он застегивал на лодыжке кобуру с «Глоком».
Полуночник спустился с крыльца, а зверь остался наверху, сел там, как обычная собака. Когда источник света немного отдалился, он снова растворился в темноте. Беловолосый человек поднял лампу выше, оглядел гостей. Внутри запыленной стеклянной колбы тлел небольшой артефакт, и два крошечных огонька загорелись в больших черных очках. Ночь же, удивился Пригоршня, что этот парень видит сквозь них?
Он спустил Литу на землю, и Тоха сразу склонился над ней. Девчонка зашевелилась энергичней, неразборчиво бормоча.
– Эй, ты меня помнишь? – спросил Пригоршня. – Мы друг друга видели, я был на крыше автодрома, а ты из пасти этого клоуна вылез.
– Он слепой, – сказал Ворон.
– Чего? О, ну, звиняй, шеф… Слушай, а как же ты картины свои малюешь, если слепой? Или ты недавно ослеп?
– Пригоршня, заткнись уже, – сказал Химик. – Здесь вот-вот появятся «дикие», давайте все решать быстрее. Полуночник, вы нам поможете?