Сетевая вечность
Шрифт:
И вот она снова чувствует себя безумно счастливой, не связанной ничем. Счастливой и не понимающей, как раньше она могла жить без этого. От чего-то ей совсем не страшно, ей не важно разорвётся ли сейчас сердечный клапан, неся сквозь её сосуды гнойную кровь в беззащитный мозг. Умирать не страшно, когда нет боли и причин бояться смерти. Она знает, что в последний миг жизни, она будет счастлива, как давно уже не была.
Она попробовала сконцентрироваться на одном из осколков. В нос ударил запах обжаренной на костре говядины, перцев и тмина. Она посмотрела тем взором, которым видела туман
– Попробуйте, ничего вкуснее в своей жизни Вам найти не удастся!
– голос человека из рекламы.
На столе стоят тарелки, на них аккуратно и крайне аппетитно уложены бургеры, хот доги, отдельные бифштексы, несколько разновидностей картофелей и прочие блюда заведений быстрого питания. Только сейчас Эмма заметила звучащую, казалось бы, из ниоткуда музыку, и в то же время осознала, что все звуки исходят из идеально выверенных сторон. От общепита девушка отвыкла уже крайне давно, а потому никогда особой страсти к этой еде не питала. Она снова расфокусировала взгляд и оказалась перед разноцветным ковром сайтов, как она уже сейчас догадывалась.
Она смотрела по сторонам и никак не могла решить, куда ей направиться дальше. От того места где она сейчас находилось, во все стороны расходились волны, словно круги на воде, сама она была сгустком красок, будто растекающаяся в воде акварель, она отдавала миру все цвета радуги, а мир сверкал миллиардами звёзд. Мир звенел подобно китайским колокольчикам, мир дышал, вбирая в себя саму Эмму и отдавая ей непередаваемый поток ароматов, нотки скошенной травы, первого снега, весенней капели и первой грозы. Девушка едва узнала их, так, как гроза на территории сектора явление невозможное, так как натуральную траву чувствовала и видела лишь в заповеднике, а снег на горнолыжной трассе, окруженной со всех сторон бетонными стенами и термопластом, дабы поддерживать внутри постоянную минусовую температуру. Ей кажется, что здесь эти ароматы звучат куда естественней, чем там, где смерть давит на грудь, в надежде добраться до сердца.
Внезапно сквозь звон колокольчиков пробился звук гармошки, знакомая мелодия, Beritwaltz Гальяно, она слышала эту мелодию в одном из наружных ресторанчиков, во время посещения Парижа-2. Она уже стоит на чистой мостовой и смотрит на Эйфелевою башню. Горят желтые фонари, вокруг которых бьются мотыльки, а по тротуарам проезжают велосипедисты на велосипедах с разными по размерам колесами.
Сквозь французскую речь диктора, пробивается баритон переводчика.
– Париж Ждёт Вас в свои объятья, окунитесь в мир поэзии и любви...
Внезапно с неба начинает падать снег, посмотрев под ноги, девушка замечает на ногах меховые сапожки и небольшую иконку SALE рядом с сапогами. Ноги утопают в белом, будто плюшевом снеге и в лицо неожиданно бьёт холодный ветер. Она поднимает глаза и видит, что улицы Парижа, сменили снежные Альпы, рядом с ней в снег погружено древко флага, полотно которого развернуто на ветру. На флаге надпись: "Стремясь к небу".
Неожиданно со
– Вы ведь любите классическую музыку? Тогда мы ждём Вас в нашем зале. Бессмертная классика в исполнении лучших музыкантов нашего времени.
Внезапно под наступающую тьму от гаснущих софитов, занавес закрылся. Эмма оказалась в полной темноте. Где-то в темноте, будто из старого динамика, с хвостом помех, раздался голос.
– Внешняя сеть сходит сумма после твоего появления здесь.
Внешняя сеть сходит сумма после твоего появления, эхо отозвалось на голос со всех сторон.
– Ты ведь меня слышишь? Понимаешь, что я говорю?
Со всех сторон эхо вторило вопросам. Эмма растерялась. В испуге глядя по сторонам, пытаясь найти хоть каплю света, она захотела сбежать из непроглядной тьмы, подальше от этого неестественного голоса.
– Я Тень.
Тень, тень, тень, тень... Эмме показалось, что в темноте что-то шевельнулось, девушка захотела закричать, но ни звука не прозвучало из несуществующих голосовых связок.
– Прости, прости... Не бойся, не нужно паники...
В голосе не было никакой интонации, монотонные "прости" и "не бойся" со всех сторон. Эмма постаралась успокоиться, разум её стал размываться, слова Тени начали сливаться в единый поток.
– Не теряй сознание, прошу... Я здесь один. И мне страшно от того, что ты сейчас уйдешь.
Она лежит на мягкой, прохладной земле, средь опавших желтых листьев, воздух наполнен запахом жухлой листвы и сырости. Повернув голову, она понимает, что оказалась в небольшом парке, среди серых стволов тополей с редкой листвой на ветвях, паутиной рассекающих воздух.
Будто из воздуха, под ритмичное биение контрабаса звучит голос несравненной Билли Холидей. Парк пуст, неподалеку от того места, где очнулась Эмма, у черного, железного фонаря стоит кованная скамья с истертыми, лакированными досками.
– Это мой дом, будь моей гостьей, я редко принимаю гостей...
Всё так же эхо раздается отовсюду, растворяясь треском статике старой записи на пластинке, с которой была оцифрована здешняя музыка. Голос уже не кажется ей угрожающим, напротив, без эмоциональная подача звучала успокоительно.
Она попыталась обратиться к нему. "кто ты?"
Вопрос не прозвучал, но ответ последовал.
– Я Тень, Я... Не знаю точно. Не помню деталей, я здесь очень давно.
"Что значит тень?"
– А что может значить Тень? Я противился материальному миру и отбросил в сеть тень. И я здесь.
"Разве такое возможно? "
– Если это не возможно, то я невозможность. Ты ведь то же невозможна. Сколько тебе? 20-25? Никто с основания сети не появлялся здесь в твоём возрасте с момента образования сети.
"это болезнь..."
– Отторжение инородных тканей в виде синтетических, а также донорских органов, ишемическая болезнь сердца, брадикардия, необходимость имплантации кардиопротеза. Эту информацию о тебе, почему-то пытаются скрыть... Ты интересная. Кто ты?