Севастопольская страда (Часть 3)
Шрифт:
– Отбиты, значит, вашим полком у французов?
– Так точно-с, отбиты!
– громко уже и даже не без гордости за свой полк ответил эриванец, а трое других молчали.
– Ну, молодцы, когда так!
– обрадованно сказал Тотлебен.
– Рады, стратс, ваше пресходитство!
– гаркнули теперь все четверо, и Тотлебен послал коня дальше, уже не останавливая других встречных.
Но невдали от холма, на котором расположена была Забалканская батарея и где заметно было многолюдство, какой-то фельдфебель, судя по начальственно-жирному голосу, отдавал приказания кучке солдат, и Тотлебен задержал около него лошадь.
– Какого полка?
– спросил он, слегка нагибаясь к фельдфебелю.
Тот, наметанным глазом окинув его, сразу вытянулся, вздернул к козырьку руку и отчеканил:
– Кременчугского егерского, ваше превосходитс...
– Ага! Хорошо, - Кременчугского... А что, редуты Волынский и Селенгинский в наших теперь руках?
– Редуты, так что... не могу знать, ваше превосходитс...
– Не знаешь даже? Как же ты так?
– удивился Тотлебен.
– Наш полк до эфтих редутов не дошел, ваше превосходитс...
– Вот тебе раз! А почему же именно он не дошел?
– По причине сильного огня противника, ваше превосходитс...
– Допустим... Допустим, ваш полк не дошел, - но тогда, значит, другой полк дошел, а?
– Не могу знать за другой полк, а только наш Кременчугский пришел с города последний, а других еще после нас не видать было, ваше превосходитс...
Тотлебен вздернул непонимающе плечи и заторопился на батарею, чтобы там расспросить того, кто должен знать это лучше, чем фельдфебель и рядовые.
Непроходимый беспорядок нашел он на батарее. Он спросил одного из попавшихся ему офицеров о редутах, тот довольно уверенно ответил, что удалось отбить только эту батарею, редуты же остались за французами.
– А кто здесь командир?
– спросил возмущенно Тотлебен.
– Подполковник князь Урусов.
– Где он сейчас?
– Не могу знать, ваше превосходительство.
С трудом удалось найти Урусова.
– Скажите хоть вы, наконец, князь, наши или не наши редуты?
– Какое же может быть сомнение в этом, ваше превосходительство?
– как будто даже удивился Урусов такому вопросу.
– Разумеется, наши.
– Ну вот, насилу-то я узнал, что надо!
– обрадовался Тотлебен.
– Но это есть безобразие, должен признаться, что никто у вас тут ничего толком не знает!.. Кто же командиром там, на обоих редутах? Или на каждом из них особый?
– Командиром всего этого закиленбалочного участка назначен генералом Хрулевым я, ваше превосходительство, но командующий Эриванским полком подполковник Краевский подчиняться моим распоряжениям не желает, а командир Кременчугского, полковник Свищевский, старше меня чином и тоже не желает меня знать!
– желчно ответил Урусов.
– Хорошо, отлично, но где же они, эти штаб-офицеры - Краевский и Свищевский?
– полюбопытствовал Тотлебен.
– Они?.. При своих полках, ваше превосходительство.
– Какой же из двух полков на Волынском, какой на Селенгинском редуте?
– Этого я не могу сказать в точности...
– Вот тебе раз! Но ведь вас же, князь, оставил генерал Хрулев за командира всего этого участка?
– Что же я могу сделать, если они этого словесного распоряжения не слыхали и подчиняться мне не желают?
– Однако нижних чинов Кременчугского полка я встретил сейчас здесь, вспомнил Тотлебен.
– Да, здесь, около батареи, есть, кажется, и кременчугцы и эриванцы, но большая часть этих полков должна быть там, на редутах...
– Боже мой, это есть неразрешимая для меня задача!
– развел руками Тотлебен.
– Но, может быть, здесь есть кто-нибудь из бывшего гарнизона редутов, а? Комендантом Селенгинского, например, был лейтенант Скарятин... Он жив, не знаете?
– Лейтенант Скарятин здесь, ваше превосходительство, - по-строевому ответил из темноты около сам лейтенант Скарятин и выдвинулся вперед.
– А-а, ну вот, ну вот, голубчик, вы мне скажете, наконец, кто теперь командиром на вашем редуте и кто на Волынском?
– обрадованно обратился к нему Тотлебен, но Скарятин ответил так же, как многие до него:
– Не могу знать, ваше превосходительство.
– В таком случае сейчас же подите и узнайте и доложите мне!
– вспылил Тотлебен.
– Черт знает, какой тут беспорядок!.. Возьмите команду матросов и идите немедленно. Я буду вас ожидать здесь.
– Есть, ваше превосходительство!
Скарятин исчез в темноте, а Тотлебен пошел осматривать укрепление, и первое, что его поразило, были заклепанные ершами орудия, - одно, другое, третье, все подряд.
– Безобразие! Что же это такое? Это есть полнейший абсурд!
– кричал Тотлебен Урусову.
– Раз только батарея была занята вами, это был ваш первейший долг приказать расклепать орудия! Или же... или вы намерены были сдать батарею совсем без всякого боя, в случае ежели противник пошел бы на вас в атаку, а?
– Это мой недосмотр, ваше превосходительство, - сконфуженно отвечал Урусов.
– Недосмотр, вы говорите? Это... преступление, а совсем не какой-то там недосмотр!
Не меньше получаса провел на батарее Тотлебен, лично во все вникая и приводя ее в боеспособный вид. Наконец, вернулся Скарятин.
– Из разведки прибыл, ваше превосходительство, - доложил он Тотлебену.
– Ну что? Как? Говорите!
– Приблизившись к редутам, насколько было возможно, я очень ясно слышал там французский разговор в нескольких местах, ваше превосходительство...
– Это... это что же значит?
– недоумевал еще Тотлебен.