Шрифт:
Авторы благодарят за помощь и поддержку Олега Васильевича Ильина
Пролог
12 (24) августа 1854 года. Санкт-Петербург. Казанский собор Юрий Иванович Черников, глава медиахолдинга «Голос эскадры»
Полумрак Казанского собора чуть смягчал свет тысяч свечей. На Царском месте стоял император Николай с императрицей и детьми в окружении свиты, а также особо отличившихся в боях на Балтике военачальников. Остальное
А в нефе храма, ближе к выходу, стояли военнослужащие русской армии и флота. Считалось, что собор вмещал около семи тысяч человек – похоже, что сейчас присутствовало именно такое количество.
Кстати, чуть не забыл представиться – Юрий Иванович Черников, глава медиахолдинга «Голос эскадры», родившийся более чем сто десять лет тому вперед… Я не ошибся – именно вперед. Мы прибыли из 2015 года, в коем я был корреспондентом телеканала «Звезда» и освещал поход в Венесуэлу небольшой эскадры, которая должна была доставить образцы вооружения для наших друзей из Боливарианской Республики. Но неожиданно наша эскадра, учебный корабль «Смольный» и еще несколько кораблей попали в август 1854 года. Мы смогли полностью разгромить англо-французский флот адмирала Непира и французский экспедиционный корпус у крепости Бомарзунд на Аландах. Сегодняшний молебен – в честь нашей победы, после чего последует панихида в память тех, кто погиб при обороне Бомарзундских укреплений.
В прошлое также попали две съемочные группы двух разных каналов. И мы с Колей Домбровским, который возглавлял группу от RT, решили объединить усилия, обозвав совместное детище медиахолдингом «Голос эскадры». На молебне мы решили ограничиться четырьмя камкордерами: Коля – у торца бронзовой ограды в середине храма, я – слева у ограды, напротив Царского места, Маша Широкина – у ограды перед солеей, и Лиза Бирюкова – у входа в собор…
На амвон поднялся седобородый архиерей – владыка Никанор, митрополит Новгородский, Санкт-Петербургский, Финляндский и Эстляндский. С ним я познакомился еще вчера.
Все началось с того, что я спросил у одного священника разрешения на съемку во время молебна. Пришлось ему разъяснить, что это что-то вроде дагерротипа, после чего батюшка нахмурился и сказал, что съемку не разрешит. Более того, он даже отказался спросить разрешения у кого-либо из вышестоящих иереев.
При выходе из собора меня окликнули. Обернувшись, я увидел императора в сопровождении небольшой свиты, подошел и поклонился.
– Ну что, Юрий Иванович, вы запечатлеете завтрашний молебен для потомков? – с улыбкой поинтересовался Николай.
– Рад бы, ваше императорское величество, да только вот благословения не дают, – я развел руками.
– А ну, давайте пойдем поговорим! – сказал император. – Я как раз собрался к владыке Никанору, он в соборе, готовится к завтрашнему дню. У него все должно пройти без единого изъяна – такой он беспокойный человек.
Митрополит оказался человеком пожилым, но все еще стройным и подтянутым. Его облачение было безупречным, а клобук ослепительно-белым. Я подошел к нему под благословение, после чего Николай меня представил. Но когда император попросил его о разрешении на съемку, тот, подумав, произнес:
– Ваше императорское величество, я не могу противиться вашей воле. Но эти дагерротипы – вещь богомерзкая. Ведь рассказывают, что некоторые делают изображения обнаженных женщин…
Как я слышал, император коллекционировал непристойные картинки, так что вряд ли подобные слова его могли шокировать. Но он безошибочно выбрал правильную тактику, сказав:
– Владыко, посмотрите на то, что господин Черников и его люди сделали, чтобы показать людям нашу славную викторию на Балтике.
И я прокрутил вторую версию созданного нами фильма – ту, где были лишь батальные сцены. Когда владыка увидел ноут и тем более ролик, я сначала подумал, что его вот-вот хватит удар. Но потихоньку лицо его разгладилось, и он припал к экрану. А когда я показал кусочек фильма про пасхальную службу в храме Христа Спасителя из наших дней, тот совсем успокоился и спросил:
– Господин Черников, а где это все происходит?
– Это храм Христа Спасителя, владыко, в… (я чуть было не брякнул, что он находится в Москве, но вспомнил вовремя, что храм на тот момент был хотя и построен, но не отделан). …У меня на родине.
– Господин Черников, если ваши движущиеся картинки будут столь же благолепны, как эти, то я благословляю вас! Думаю, что сие есть богоугодное дело.
И вот теперь мы с Колей по разные стороны ограды, с камерами. Для него это «дембельский аккорд» – завтра с утра он отбывает в Свеаборг. Оттуда ему предстоит «дальняя дорога и большие хлопоты»…
Эх, все-таки балбес этот Коля, точнее, Николас Домбровский. Захотел, видите ли, смотаться в Крым. Я пытался его отговорить, да какое там! Он лишь отмахивается, дескать – стрелять умею и даже пару раз «в охоту» ходил. Тоже мне, балбэс нэрусская из анекдота.
Пришлось ему объяснить, что правильно говорить «на охоту», а потом еще – что такое работа снайпера. И что глупая смерть – дело нехитрое. Но Ник уперся, как ишак – мол, хочу, и все. А нам нужен военный корреспондент. Ведь какую только ахинею ни пишут здешние борзописцы, находящиеся на расстоянии сотен верст от поля боя. Наши же материалы, снабженные к тому же фотографиями, пойдут тут на ура.
Вспомнил я, как сам когда-то поступал в Институт телевидения на факультет журналистики. И у меня тоже в одном месте засвербело – хочу в армию, и все. Двух лет афганской «романтики» хватило выше крыши. Потом, правда, я ухитрился поступить в МГУ на журфак, и должен признаться, что армейский опыт оказался совсем не лишним. А у Коли будет возможность совершенствоваться «без отрыва от производства». Так что ладно, пусть идет, а я ему попробую помочь – хотя бы советом.
Вот же странно – кажется, витал в облаках, а как только протодиакон возгласил «Благослови, владыко!», и я начал снимать происходящее. Вообще-то я пытаюсь ходить в храм как можно чаще.
Должен сказать, что этим я обязан маме и жене – мама подарила мне крестик, когда я уходил в армию, и она же привела меня в храм, когда я оттуда вернулся и уже не столь враждебно взирал на «попов». А будущая супруга регулярно ходила на службы, и я потихоньку начал ее сопровождать, а потом и сам втянулся.
Эх, вряд ли я кого-нибудь из них еще увижу… Помози им, Господи, и призри за ними! Спаси, Господи, за то, что хоть сын Юра здесь, со мной… Да и Коля мне за это время тоже стал почти что сыном.