Север. Цитадель

Дало Лайа

Её не было с нами. В туннеле была вся охотничья группа, кроме моей жены.

— Бездна, она была впереди…

— Ингольда, доченька…

Без лишних слов мы оба рванул в сторону, куда ускакала Ингольда. А там… там завал был еще страшнее, вот только не сдерживаемый щитом он осел сразу на горную дорогу.

Йелли Намарил, быстро просканировала камни и побледнела:

— Она ещё жива!

Завал разбирали все — кто руками, кто магией, мы спешили, как могли, но всё равно опоздали — к тому моменту как мы, наконец, откопали Ингольду, она была при

смерти, никогда не забуду её последний взгляд и очень искреннее:

— Прости…

Мне не требовалось объяснений, за что именно она просила прощения. Всё было понятно без дальнейших слов — она всё же была замешана, но не рассчитала, не продумала всё до конца, за что и поплатилась. Ну не смогла она принять в расчёт нетерпеливого всадника, я и сам так и не понял, кто именно сбил меня.

— Йелла Дайгрим…

— Уйди! Это всё из-за тебя! Из-за вас, южных недоносков!

Старый Медведь был в ярости. Неудивительно, если учитывать случившееся и его неудачу в спасении собственной дочери. Иронично, если он был в курсе планов, если и он участвовал в покушениях. Но теперь его не обвинишь, не прижучишь — он пострадавшая сторона, безутешно скорбящий отец.

— Йелла Дайгрим, я понимаю вашу боль и ваш гнев, но не время для эмоций. Нам нужно понять, что произошло, что послужило причиной взрыва и, если это было покушение, то может убийца всё еще рядом.

Голубые глаза старшего Бьерна напряжённо смотрели на меня, словно он пытался что-то понять, узнать, разглядеть во мне. Тень предательства? Тогда наши взгляды зеркальны. Но видимо йелла Дайгрим, так ничего и не увидел, или увидел что-то иное, так как он внезапно выдохнул, почти успокоился и отрывисто кивнул:

— Согласен. Но он мой. Кто бы это ни был, я его убью собственными руками. По законам Севера.

Наглое заявление, но он в своём праве — праве кровной мести, заодно своими словами он снял этот долг с меня. Означает ли это, что он не замешан, что он ничего не знал? Или просто хорошо играет? Эмпатия даёт сбои — от него явно веет и пережитым ужасом, и виной, и яростью, и болью, слишком много смешанных чувств, понять степень его виновности невозможно. Он может корить себя и за неспособность спасти дочь, а не за само покушение. Бездна, нужно действительно искать исполнителя, но право Севера важнее:

— Да будет так. Йелла Дайгрим, я передаю вам право кровной мести за вашу дочь йелла Ингольду Вауу, урожденную Бьерн и да будет ваша рука крепка, разум чист, а сердце верно. Слово Герцога Севера.

— Право Севера!

Стройный хор ритуального ответа едва не спровоцировал ещё один обвал, но слава Всеблагой, всё обошлось.

Поиски заняли несколько часов, до самого заката, но толком ничего так и не было найдено, никаких следов исполнителя, только несколько небольших осколков. Сам йелла Дайгрим определил, что это остатки какого-то амулета, судя по нечётким следам формул, в него было заключено дыхание дракона. тсюда и мощный, направленный взрыв. Вот так. Хоть и косвенно, но драконы убили еще одного высокого северянина. Счёт к ним вырос.

У всего Севера.

В Цитадель возвращались молча и долго, у многих лошади пали, так что ни о какой быстрой скачке речи не шло. А в Цитадели нас встречали пышным ужином, до крайности неуместным в текущих обстоятельствах, но всё же состоявшимся. ли почти в полной тишине, музыкантов и увеселения отменили, а вот вино оставили, коим мы все планомерно надирались. Не пил только брат, который спустился к ужину, несмотря на еще не самый лучший внешний вид и самочувствие. Меня его присутствие успокаивало, а вот йелла Дайгрим заметно вздрогнул, едва завидел его в дверях. Ещё одно очко не в его пользу.

Старший Бьерн сидел у моего края стола и бросал мрачные взгляды то на меня, то на брата, то на пустое место по мою левую руку. По традиции на стол поставили полный набор приборов, вот только некому было наполнить посеребрённую тарелку, некому было поднять кубок с вином. У этого вечера не было хозяйки, как и не было у меня больше жены. Никто не стал задерживаться дольше необходимого и уже спустя час практически все места за столом опустели. Кивком отправив и Раэля и слуг, я остался один на один с главой Медведей. Первые его слова за вечер дали понять, что он мертвецки пьян:

— Ты знаешь.

— О чём?

— Обо всём.

Признание? Или наоборот, обвинение?

— Йелла Дайгрим… мне жаль, что это произошло, но выводы делать рано, еще предстоит разобраться.

Острый взгляд из-под кустистых, седых бровей оборвал мою вежливую речь:

— Разобраться? Ты отдал право мести мне. Право Севера.

Действительно отдал.

— Вы не хотите, чтобы я вмешивался?

— Именно. Не вмешивайся, не задавай вопросов, не ищи и мы квиты.

Всё же почти признание. Оставалось только спросить:

— Почему?

— Север меня уже наказал. А с остальным я справлюсь сам.

Можно было бы возразить, можно было бы его обвинить. Но стоит ли оно того?

— Клятва крови — ни вы, ни ваш Дом никогда не пойдете против Вауу, открыто или тайно, словом, действием, или бездействием. Во всём будете подчиняться и окажете поддержку во всех начинаниях.

По лицу Старшего Бьерна пробежала еще более мрачная тень, но он покорно кивнул.

— Сейчас.

Явственный скрежет был мне ответом, но всё же он поднялся, достал кинжал, полоснул резким движением по запястью и, встав на одно колено, произнес слова кровавой клятвы. Хорошо. Этого действительно будет достаточно.

— Я хочу забрать тело дочери в Тамагрим, похоронить в семейном склепе.

— Как пожелаете.

На этом мой новый кровный вассал откланялся, а я поднялся в кабинет, где налил себе чашку чая, сдобренную хорошей порцией коньяка. Предстояло обдумать дальнейшие шаги, но заняться планированием мне не дали. В дверь тихо поскреблись, и в комнату вошёл мелкий. Любого другого я бы сейчас прогнал, но Раэля?

— Чаю?

Малыш кивнул и устроился на диване рядом со мной. Удивительно. По собственной воле и так близко?