Северное Сияние
Шрифт:
Артур написал несколько научных книг, продолжает писать статьи для журналов и газет, создавать учебные пособия и по сей день. Мужчина влюбился в писательское ремесло и даже издал сборник рассказов о своих путешествиях, что и стало основным источником его доходов, не считая сбережений его покойного дяди, у которого Артур провёл почти всё своё детство. В обществе Артур Хейс был человеком скромным и очень уважаемым, но дурная слава его опережала – он был излишне дотошным и всегда совал нос не в свои дела.
В это утро Артур накинул своё пальто и взял трость с головой льва. Он спустился по улице Монтгомери
Дежурным сегодня, как и последние пять лет, был человек по имени Бэртлимид. Артур помнил его с юношеских лет. Ведь именно Бэртлимид научил его стрелять, несмотря на сильную неуклюжесть Артура. Его лицо было сухое, каменное с того первого дня, как Артур зашёл в полицейское здание. Позже констебль спас ему жизнь. После этого между ними завязались тёплые отношения. Артур иногда спрашивал совета у Бэртлимида, который всегда находил, что сказать.
Минут двадцать спустя Артур оказался около нужного дома.
– Артур, – к мужчине подошёл человек в тёмно-синем пальто. Его пшенично-рыжие усы элегантно завивались наверх.
– Доброе утро, детектив Стюарт, – поприветствовал друга Артур, пожимая крепкую руку приятеля, – рад видеть вас во здравии и хорошем расположении духа.
– Я бы не назвал его добрым, впрочем, как и каждое утро в этом городе, Артур.
– А я так надеялся, что мы просто пропустим по чашке кофе и разойдёмся, – пошутил Артур.
– Не в этой жизни, мой друг.
– Если не в этой, когда ещё? – Артур мягко улыбнулся. – У тебя есть кофе?
– Да, – после короткого ответа Стюарт протянул Хейсу флягу с горячим горьким напитком.
– Что же, теперь давай приступим к сути дела.
Они прошли в деревянный дом, выкрашенный в серый цвет; окна его были под стать дому – такие же грязные и серые. Время и погода не сжалились над ним.
Внутри, однако, всё было не так уныло: голубовато-белые, судя по остаточному, но уже не бросающемуся в нос запаху краски, выкрашенные недавно стены и широкие подоконники с наполовину засохшими цветами. Мужчины поднялись по обветшалой деревянной лестнице, скрипучей к тому же, на второй этаж и остановились перед дверью с кривыми металлическими цифрами 45.
Артур прошёл вперёд и подтолкнул дверь ногой: это оказалась довольно просторная квартира со старой мебелью. А вот запах в ней был ещё тот: какая-то непонятная смесь то ли химикатов, то ли экскрементов. В прихожей вонь стояла особенно сильно. Артур и Кейси прикрыли лицо руками, чтобы немного уберечь себя от этого отвратительного запаха. Чувствительный к таким вещам, Хейс погасил в себе рвотный рефлекс. Если бы запах можно было увидеть, то в этом случае помещение окутал бы зеленовато-коричневый густой туман. Спёртый воздух. Душно. Темно.
– Должен быть источник запаха, Кейси, – сквозь прикрывающую руку процедил Артур, – вряд ли так пахнет свежий труп.
– Свежий? – Кейси немного удивился.
– Думаю, да. Район здесь густонаселённый, шумный, не центр города, но тем не менее люди общаются друг с другом, кто-то да заметил отсутствие соседа продолжительное время.
Хейс прошел в гостиную: квадратная комната с невысоким потолком и двумя окнами, выходящими во двор, которые были плотно закрыты изнутри. Следов взлома не было. На подоконниках ничего примечательного тоже не нашлось. Обстановка, хотя сама квартира и казалась уютной, была скудна: чайный столик в углу с немытым кофейным сервизом, ковёр со странным узором, словно кто-то здесь что-то разлил, камин, в котором ещё теплились два поленца, и два старых кресла. В одном из которых сидел мужчина. Мертвец. Бедняга сидел в кресле напротив окна, которое было слегка занавешено шторами из плотной ткани.
Прежде чем начать осматривать труп, Артур обошёл все комнаты. Спальня. Центральное место занимала большая кровать, которая была застелена идеально. Слева от окна находился туалетный столик с разными пузырьками на нём (духи, довольно дорогие, банное мыло – кажется, французское). Хейс подошёл к залитому солнечным светом комоду и аккуратно открыл его. Внутри, на его удивление, вещи оказались женскими и лишь пара мужских. Окна были завешены плотными шторами бордового цвета с цветочной вышивкой внизу. Спальня выглядела чистой, уютной и опрятной, в отличие от предыдущей комнаты. Здесь всё наглядно говорило о заботливых женских руках.
– Он был один?
– Да.
– Жил он явно не один, – ухмыльнулся Артур.
– Матушка? – озадаченно спросил Кейси.
– Нет, точно нет, слишком уж много туалетных принадлежностей и пёстрых платьев не для пожилой дамы. Надо узнать у соседей, кто наша незнакомка и как связана с жертвой.
– Хорошо.
– Кто обнаружил труп?
– Мы.
– И как же? Нечаянно наткнулись?
– Соседи сегодня утром в участок пришли, послали за мной, сказали, что уже три дня стоит мерзкий запах, но на все попытки достучаться в квартиру им ответом была лишь тишина.
– Три дня? Странно. Это точно не трупный запах, Кейси. Как вы попали внутрь?
– Вскрыли замок.
– Закрыт изнутри?
– Нет, было заперто снаружи.
– Забавно. Сейчас нужно опросить всех жителей дома, можно даже обратиться в соседние дома – кто-то точно должен знать, что за девушка с ним проживала. Может, кто-то видел что-нибудь.
– Проживала, Хейс?
– Да, думаю, она больше не вернётся, в спешке собрав самые необходимые вещи. Всё дело в том, что в комоде рылись, а поверх комода небольшой не запылённый участок – думаю, это что-то наподобие коробки, скорее даже, это шкатулка. Видишь, Стюарт, тонкий слой едва заметной пыли, а вот здесь прямоугольник?
– Да-да, очевидно, шкатулка.
– Я думаю, наша жертва была в близких отношениях со сбежавшей незнакомкой. Я нашёл в комоде портрет, смотри, – Артур протянул детективу слегка примятый лист жёсткой бумаги.
Фотокарточка. Края слегка погнуты и бумага помята. Мужчина: гладкие волосы, зачёсанные назад, улыбчивое лицо, высокие скулы. Большие, глубоко посаженные глаза, кустистые брови, нос заострённый вверх, с горбинкой и небольшая родинка под правым глазом. Он улыбался, взгляд был устремлён на маленькие ручки, обвивающие его шею. Девочка: она смеялась. Глаза сощурены. Чёрные, как дёготь, кудрявые волосы, большие пухлые губы. Девочке было от силы лет семь, может, восемь, но не больше.