Северный дьявол

Уайтсайд Диана

Рейчел попыталась сесть, что оказалось непросто из-за большого турнюра и шлейфа. Чего бы она ни отдала, чтобы вернуться к прежней жизни в Бостоне, когда она еще не была замужем за Элиасом!

– Разрешите вам помочь, миссис Дэвис?

– Благодарю вас, мистер Грейнджер.

Он подхватил Рейчел на руки, быстро и ловко расправил ее тяжелые нижние юбки и турнюр, уложил подол аккуратным водопадом с края кушетки. И наконец снова отпустил ее. Теперь Рейчел наполовину лежала, наполовину сидела, опираясь на подлокотник кушетки.

Грейнджер

отступил на шаг, чтобы оценить результаты своих усилий.

– Вам так удобно?

Она вздохнула, признавая, что он справился с делом лучше, чем смогла бы она сама, если принять во внимание ее слабость, не любопытствуя, где он всему этому научился.

– Да, спасибо.

– Не хотите ли кофе? У нас всегда есть свежезаваренный. Если желаете, мой стюард Брейден может заварить вам чай.

Рейчел вздрогнула, представив себе поднос для чая с ломтиками лимона и вилкой для них.

– Нет!

Грейнджер прищурился, и на его лице отразилась тревога.

– Нет?

Рейчел взяла себя в руки. Ей не нужно бороться с тенями, по крайней мере здесь, в личном вагоне Грейнджера.

– Я хотела сказать, что не надо затруднять вашего стюарда. Я с удовольствием выпью кофе.

Он секунду всматривался в ее лицо, потом кивнул:

– Хорошо. Я попрошу его подать какую-нибудь еду. У меня не было возможности пообедать. Может быть, присоединитесь ко мне?

Рейчел понимала, что ее слабость связана с тем, что она ничего не ела, а не только с событиями последнего часа.

Грейнджер пошел на кухню. Рейчел смотрела ему вслед. Широкие плечи, сильные ноги, под кожей играют мускулы.

Рейчел бросило в жар. Прошло уже много лет с тех пор, как она, глядя на мужчину, оценивала его плотские возможности. Последним мужчиной, который вызывал в ней желание, был Бобби Томпсон. Ему тогда было восемнадцать, а ей – шестнадцать.

И хотя со временем она научилась наслаждаться вниманием Элиаса, замуж за него она вышла не ради этого. Элиас нуждался в таком уходе, что у нее редко бывала возможность рассматривать его с чисто плотской точки зрения.

Ей необходимо выйти замуж, чтобы раз и навсегда избавиться от Коллинзов. Любовная связь, какой бы принятой она ни была, ей не поможет.

Но прежде всего ей необходимо предупредить Грейнджера о том, что Доновану угрожает опасность, а уже потом найти себе мужа, не думая о мужских достоинствах Грейнджера. А они, наверное, немалые, если вспомнить шутки Элиаса о том, что его друг ни дня не жил без любовницы.

Но как ни старалась Рейчел забыть о Лукасе, ее мысли постоянно возвращались к нему. Она представляла себе, как он целует ее, как его сильные руки ласкают ее грудь, доводят до экстаза.

Дверь кухни распахнулась. Грейнджер вернулся, неся поднос.

Лукас бросил взгляд на миссис Дэвис. В ее глазах появился блеск, щеки порозовели. Жаль, что он не может вернуться и убить Коллинза за то, что негодяй так долго измывался

над бедняжкой.

Охваченный яростью, Лукас вспомнил про кинжал в рукаве и на секунду остановился. Но быстро овладел собой. Здесь миссис Дэвис в безопасности. А если у Коллинза хватит глупости явиться ее искать, Лукас с величайшим наслаждением поучит его должному обращению с женщинами. Он улыбнулся своим тайным мыслям о том, какие способы успел освоить для того, чтобы учить животных.

– Я принес простую еду, мэм. Сандвичи с ветчиной, бобы, кофе.

Он поставил поднос на столик рядом с ней. Рейчел смущенно улыбнулась, подняв лицо к нему, и его сердце взволнованно забилось. Но уже в следующую секунду они дружно принялись жевать сандвичи, запивая их свежезаваренным кофе.

Сначала Рейчел ела быстро, потом все медленнее и медленнее, а потом и вовсе перестала есть.

Лукас исподтишка наблюдал за ней. Судя по напряженной линии ее губ, она давно не имела возможности расслабиться.

Рейчел положила недоеденный сандвич на тарелку, и он моментально насторожился: никто никогда не оставлял недоеденным угощение, подаваемое в «Императрице».

– Вы сыты? Не хотите ли пирога с джемом? Это коронное блюдо Лоусона, повара.

Она улыбнулась ему – чуть дрожащими губами, но невероятно ласково.

У Лукаса перехватило дыхание. Ни одна женщина еще ему так не улыбалась.

– Пирог с джемом? Я не ела его с тех пор, как нам пришлось отпустить всех старых слуг после смерти Элиаса, в том числе и кухарку.

Лукас нахмурился и отодвинул тарелку. За каким чертом ей понадобилось выгонять слуг Дэвисов?

– Что вы хотите сказать?

Она подперла голову рукой, вспоминая безрадостное прошлое.

– Коллинз угрозами хотел принудить меня к помолвке со своим сыном, – тихо проговорила Рейчел.

Лукас вскочил на ноги:

– С чего он взял, что подобное сойдет ему с рук?

Вокруг ее рта легли горестные складки.

– У нас не было ни друзей, ни богатства, чтобы противиться ему. Остальные опекуны заботились только о видимости, о своих юридических обязанностях по опеке и о своих личных интересах в отношении наследства, что включало в себя библиотеку, произведения искусства, сады и лошадей. Конечно, конюхи и садовники были в безопасности. Я молила опекунов о помощи, но… – Голос ее дрогнул.

Она глотнула кофе, пряча свою муку.

– Ленивые бездельники! – Лукас стал мерить шагами гостиную, представляя себе, как эти хорошо одетые скользкие типы высокомерно выслушивали просьбы вступиться за простолюдинов. Его пальцы сжались, руки автоматически потянулись к «кольтам». – И что потом?

– Коллинз быстро понял, что я на многое готова, чтобы защитить домашнюю прислугу, но только не выйти замуж за его сына.

Какую возмутительно опасную игру ей пришлось вести!

– Но дом Дэвисов вели вы? Как же он смел выдвигать какие-то требования?