Северный круг
Шрифт:
Черный Пес ушел к женщинам, к их ярким кострам и заунывным песням, сел, накинув себе на плечи жесткий холст паруса и закрыл глаза, стараясь не слышать мерные удары тяпок по глине и шлепки падающей на усыпальницу земли.
К тому времени, когда он проснулся, усыпальница Великого Правителя, Сошедшего с Небес и Напитавшего Смертные Народы Своей Мудростью, отличалась от окружающей земли только ровным прямоугольником утоптанной глины. Да и то постороннему человеку это не могло броситься в глаза, поскольку глины на острове было раскидано много и похожие проплешины виднелись среди травы тут и там.
Советник Нефелима подобрал с земли
— Это центр алтаря, — сообщил он номарху. — Там должен лежать камень. Большой камень. Линии показывают гребни вала. На нем должны лежать камни поменьше.
— Смилуйся, Мудрый Хентиаменти, — склонил бритую голову номарх. — Здесь нигде вокруг нет камней.
— Сними с кораблей балласт. Соберешь другой на обратном пути.
— Слушаю, господин…
На завершение обряда ушел весь день. Уже изрядно уставшие после долгих земляных работ строители еле ворочали тяпками, насыпая вдоль тонких извилистых линий земляной вал высотой в полтора локтя, утрамбовывая его, выкладывая камнями. Черный Пес не подгонял их: обряд освящения алтаря Амона-Ра все равно нужно производить на рассвете. А к рассвету все будет окончено в любом случае.
Почти перед закатом рабочие вышли на берег реки и опустились на колени, повернувшись к выложенному камнями лабиринту, что вырос посреди лесной вырубки. Все они были опытными строителями и прекрасно понимали: их работа закончена. Глядя на своих товарищей, на берег выбрались гребцы, судовая охрана, женщины команды. Последним, впереди всех, почти у самого края лабиринта преклонил колени номарх.
— Вы сделали все, как должно, смертные… — Черный Пес возвысил голос до звенящей высоты и вскинул перед собой обращенные к лицу ладони. — Радуйтесь, Сошедший с Небес любит вас и распространит любовь свою и благословение на детей и внуков ваших. Теперь возвращайтесь в Кемет и сообщите всем, что Великий обрел покой. Когда его Ба завершит путь через миры, когда она познает забытое и обретет новое, когда она вернется к правителю, Нефелим проснется с новыми силами и вернется к вам. Отплывайте, смертные. Немедленно.
Когда советник Нефелима говорит «немедленно» — значит, именно так и следует действовать. Не теряя ни мгновения, люди поднялись, направились к кораблям, без излишней суеты, но быстро заняли свои места. Упали в воду веревки, что удерживали огромные суда возле прибрежных деревьев, загрохотали весла, готовые вспенить воду. Но течение уже подхватило путников и понесло их в сумрак близкого моря.
Сто двадцать девственниц, покинув костры, столпились у кромки воды, провожая взглядами последнюю надежду на возвращение в теплый привычный Кемет. Никто из них еще не знал, что они остаются здесь не просто навсегда — к этому месту будут на невероятно долгий срок прикованы и все их потомки.
— Ничего, Нехбед и Уаджет научат вас быть сильными, но незаметными, — покачал головой Черный Пес, — храбрыми, но послушными, смертоносными, но мирными. Они научат вас всему…
Он отер руками лицо, а потом вошел в лабиринт, петляя между валами, что еще утром были простыми линиями. В центре лежал красный гранитный валун — может быть, взятый из каменоломен Неба.
Советник
— Рефека-а, тха, тха, метсох хирхури-и, цха, цха, перенсик харрих, дцогу-у-у…
Он пел и ощущал, как душа его наполняется простором, будто он взлетает ввысь, подобно птице. Стенки лабиринта, алтарь, земля — все словно разбегается в стороны, но мир при этом становится меньше, и одним взглядом он может окинуть сразу многие и многие земли… Очень скоро ему стало ясно, что напев его слышат все — все сорок советников Нефелима, все сорок Мудрых, что разошлись в стороны на много дней пути, дабы создать алтари Амон-Ра и напитать здешние земли божественной силой. Напитать так, чтобы сама земля стала для спящего Великого ласковой колыбелью, чтобы она поддерживала его тело и души и хранила их на протяжении столь долгого сна.
Черный Пес оборвал песню, торопливо выдернул из земли ритуальный нож, вернул его себе на пояс.
Теперь все Мудрые знают, что усыпальница закончена. Что завтра с первыми лучами зари алтари следует освятить. Это очень важно: освятить все алтари одновременно — тогда земля будет пропитываться со всех сторон равномерно и ее не станет разрывать магическими силами.
Он понимал, что алтарь из земли и камней не вечен. Что через несколько лет здесь вырастут кусты, деревья. Что расползающиеся корни, лесные обитатели, ветра и дожди постепенно сровняют его. Но прежде пройдет много веков. Лабиринт еще очень, очень долго сохранит свой рисунок — пусть даже высота валов будет в полпальца, в четверть — он все равно будет работать. А когда окончательно сровняется — сама земля сохранит память о том, как впитывать силу Амон-Ра.
К тому же Мудрые оставят после себя сорок алтарей — хоть один из них должен простоять все шестьдесят веков! [15]
Рассвет подступил на удивление быстро. Строго следуя рисунку лабиринта, до Черного Пса добрались женщины, остановились за спиной.
— Небо светлеет, Мудрый Хентиаменти, — советник узнал голос Нехбед, — кто будет освящать алтарь?
— Я, — коротко сообщил Черный Пес. — Я хочу, чтобы это сделала ты, Уаджет.
15
Ныне алтари уцелели только на Соловецких островах, острове Ссскар в Финском заливе и на озере Тигвера в Карелии.
Советник выпрямился, обнажил ритуальный нож, протянул его чернокожей помощнице. Затем полностью разделся и отдал одежду Нехбед. Встал на колени, хорошо зная, что вокруг, во всех сторонах света, в это самое время точно так же встают на колени еще сорок Мудрых — сорок хранителей знаний, что передал Нефелим смертным.
— Ты дашь знать, когда будешь готов, господин. — Уаджет поднесла нож к горлу Хентиаменти.
Сейчас, когда первые лучи упадут на землю, сорок Мудрых так же покинут мир, унося с собой знания, подаренные Сошедшим с Небес. В этом нет ничего страшного — ведь, проснувшись, Нефелим вернет эти знания людям. Зато теперь единственными обладателями магической силы останутся девственницы, и с этого мига никто и никогда не сможет их подчинить. А значит, они достойно сохранят покой Великого.