Северный квартал
Шрифт:
1
Деньги… Всю жизнь меня окружали только разговоры о деньгах. За завтраком и ужином единственной темой, которой в последнее время касались разговоры в моей семье, была тема прибыли. Как продать подороже, как найти партнеров понадежней, как не прогореть с открытием нового магазина или бутика.
Если бы сказала, что мне это не нравилось, я бы очень слукавила. Ведь жила так постоянно и росла в этой среде с самого рождения.
Так что же послужило началом того, о чем будет эта история?
Я не верила в то,
Всё дело в том, что Мария Вишневская никогда не думала о будущем. Зачем об этом думать, если папа может купить всё?
Я такой была, вернее я такой, наверное, родилась. Но Петька явно найдёныш. Ведь отличался от всех, что было просто дикостью в моем понимании. Ведь Вишневские всегда мыслили одинаково. Мы с матерью думали о красивых шмотках, селфи в инста и спа-салонах, тогда как отец мыслил деньгами, которые отчасти тратились на вышеперечисленное. Не скажу, что мне было сладко. Мне было беззаботно настолько, что на вступительный экзамен в МГИМО я пришла вообще с таким видом, словно мне все обязаны. И они были, потому что Радомир Вишневский заплатил за полный фарш на все пять лет вперед.
Легко, безответственно и самоуверенно я дожила до двадцати трех лет… Пока не поняла, что в этой жизни не только я покупатель, но и сама могу стать товаром. Дорогим красивым продуктом одной из самых богатых семей в этой немаленькой стране.
Но вот беда, не подозревала девица-красавица, кто ж тот принц, который в мужья ей дарован и кому злато припрятано в приданном её.
Это был один из совершенно обычных приемов в нашем доме. Вернее не так. Это была обычная попойка богачей в стиле бедняков. На огромной лужайке у нашего двухэтажного особняка расположились гости. Партнеры моего отца по бизнесу, их жены и наследники.
Сейчас было модно хаять Запад на чем свет стоит, но барбекю в кошерном американском стиле, по какой-то дикой причине было не менее модным.
Вот и в этот вечер в подмосковном воздухе витал запах жареного мяса и дорогого вина. Играла живая музыка, состоящая из трех артистов, имена которых были мне даже не интересны. А в высокой альтанке за огромным столом собралась "семья".
Это мой мир, в котором я ощущала себя, как рыба в воде. Верила, что так правильно, и по другому быть вообще не может. Знала, что именно деньги смогут меня защитить от всего. Так появляется чувство безнаказанности.
Я сидела напротив троих женщин, которые были близкими подругами моей матери. Все они выглядели не хуже, чем я в своем возрасте. И даже на обычный пикник пришли с таким боевым раскрасом на своем лице, что впору было выпускать их на дорожку "Муз-ТВ" хоть сейчас.
— И вот, ты представляешь! Приходит эта клуша ко мне в салон и говорит: «У меня волосы начали выпадать после процедуры омоложения! Я требую администратора!" — оборачиваю голову и ловлю обрывки россказней Алёны Астафьевой.
Красивая женщина, но тупая как пробка. Всё, что она умеет это ходить за своим директором и помощниками с умной миной на лице. Джемпер за сто тысяч рублей, на пальцах не меньше трех, а то и четырех лимонов.
Моя же мама опять тонет в стакане с вином. Это, наверное, уже пятый бокал за этот вечер.
— Мариш? — поворачиваюсь назад и нахожу взглядом Петьку, который опять сел подальше ото всех и рассматривал что-то в своем сотовом, — Иди сюда!
Поднялась, и улыбнувшись дамам, которым вообще плевать слушаю я их или нет, подошла к брату.
— Ну что там опять, мелкий? — положила руку на его спину, обвив за плечи, и села на мягкий диван из черной кожи.
— Этот браслет очень похож на тот, что ты нашла у храма. Смотри! — он повернул ко мне дисплей и увеличил фото.
На нем действительно был изображен точно такой же браслет, который прямо сейчас обрамлял мое запястье как влитой. Не могла проститься с этой вещицей никогда, и постоянно таскала почти не снимая.
Красивые почти прозрачные камни правильной округлой формы, словно хранили внутри изумрудный отсвет. Очень необычная вещь со вставкой из золотой пластины. Именно на ней выгравированы два иероглифа, которые я как не пыталась, а найти расшифровку им или перевести, так и не смогла. Поэтому забила на это совсем.
— Господи, малой! Это было четыре года назад! Как ты вспомнил вообще об этом? — я приподняла бровь, а Петя хмыкнул:
— Ты читай, дурында, что на запястье носишь столько времени!
Я взяла из его рук сотовый, и начала вчитываться в текст.
"Парные браслеты из белого нефрита, как амулет защиты влюбленной пары от невзгод и разлуки. Древний оберег, созданный из небесного минерала, который особо цениться в странах Азии, как священный и магический талисман от всего земного несчастья…"
— Ва-а-у! — я округлила глаза и отодвинула ворот байки, чтобы посмотреть на него еще раз.
Я хорошо помнила тот день. Вообще весь тот год был странным, и в разъездах. Где мы только не побывали с мамой. Отец устроил нам променад по всем экзотическим уголкам нашего материка. Но именно тот храм, на вершине горы среди скал, к которому нужно было подниматься настолько высоко и долго, что сводило ноги, я запомнила ярче всего.
Между широкими деревянными колоннами, ветер словно звенел, а воздух был столь чист, что дышать стало тяжело и непривычно, но с тем нереально приятно. От этого даже голова кружилась.