Северный квартал
Шрифт:
Этой был предпоследний этаж почти над крышей, и отсюда виднелись пики домов. Пестрые пятна на тле серого неба. Мокрые и сырые. Почему Лондон мне так не понравился? Почему этот город казался мне сырым и грязным, если все его так любили, а большинство моих друзей из прошлой жизни стремились переехать именно сюда?
— Наверное, потому что кроме квартала, в котором жил весь мир, я и не видела здесь ничего.
Солнце садилось и мне стало не по себе. Я обернулась и посмотрела вокруг. Все поменялось. Я
Теперь эти вопросы волновали меня всё больше. Время стирало страх быть пойманной, а Шин…
Я тихо, но со всхлипом втянула воздух, укутавшись в плед сильнее, и посмотрев на вид из окна снова. Именно Шин вселил в меня веру, что мне больше нечего бояться. Будь я прежней, никогда бы не пошла в клуб той ночью. Будь такой же как раньше, никогда бы не отбивалась от подонка, которому стоило лишь раз меня ударить, чтобы покалечить. Всё это Шин…
И тогда, в переулке под дождём, когда он схватил меня за руку, и в номере той гадюшни, когда прикоснулся ко мне впервые. Уже тогда аппарат, который качает кровь, застучал сильнее. Петька бы гордился мной. Он бы точно оценил, какой я стала.
— Братик… Я скучаю…
Эти слова утонули в реве автомобилей под гостиницей, и я прикрыла ставни.
"Хочу тишины. Той которая дарила мне покой. Желаю слышать лишь звон бамбуковых бубенчиков в саду, в котором мы посадили цветы."
Но я проклятье, в которое этот идиот по всей видимости свято верит. Мало того! Шин обманул меня сам, когда требовал правды. Иначе как объяснить наличие новой швабры в его доме?!
Так прошло еще два дня. И я не выдержала, решив, что нужно поесть чего-то человеческого.
— Девушка! Постойте! — эффект дежавю, заставил меня остановиться у небольшого переулка, который вел от магазина к повороту на улицу, где находилась гостиница.
В голову пролезли воспоминания о бабушке Шале. Но это была не она. Передо мной стоял мужчина средних лет в сером плаще с черной шапкой на голове. Он как-то странно осмотрел меня, а потом отмахнулся и пошел в другую сторону.
— Что это было только что? — я начала оборачиваться по сторонам, а в груди снова разгоралось давно позабытое чувство страха.
Я привыкла ходить по улице с кем-то. За последний месяц я ни разу не выходила одна.
Ботинки заскрипели по серой брусчатке и я ускорила шаг. Нужно скорее добраться до отеля. И дернул черт выйти! Можно же было дотерпеть до утра и поесть в аэропорту! Нет же, поперлась дура искать приключений на причинное место!
Быстрым шагом я вбежала по ступеням гостиницы, и только в лифте сумела успокоиться. Нельзя так бояться. Это привлечет ещё больше внимания. Нужно научиться реагировать на всё спокойно.
Но даже теплый душ не смог вытеснить из меня тревогу. Этот мужчина мог быть кем угодно. По акценту англичанин, но кто его знает. Ланкастер вполне мог прознать о моем побеге из додзё Шина. Мало того, моего дражайшего женишка тоже со счетов сбрасывать нельзя.
— Господи! — я с остервенением расчесывала подсушенные полотенцем волосы, и смотрела на свое отражение в зеркале чуть ли не с ненавистью.
Бросила щетку в раковину и оперлась о нее руками.
— Я смогу! Всё будет в порядке! Мне никто не нужен, чтобы выжить. Я все сделаю сама. После завтра я уже буду смотреть на закат над Гудзоном и радоваться жизни.
Решительно открыла двери из ванной и окаменела. На макушке начало растекаться покалывание, а лицо застыло с одним выражением, не двигаясь совсем.
— Ты кожу себе там соскребала?
Шин стоял у окна, сложив руки на груди. На нем опять была эта черная тряпка, больше похожая на изодранный в хлам мешок.
— Как ты вошел? — я с силой захлопнула двери ванной, и сцепила зубы.
— Через дверь. У меня же нет крыльев за спиной.
Его голос словно дрожал. Складывалось ощущение что он урчит горлом, а не разговаривает.
— Зачем ты явился?
— За тобой.
Резкий ответ, который подразумевал полное подчинение. Ну уж нет, гад такой! Шишь тебе в зубы, а не послушание.
— Я не собираюсь никуда с тобой идти.
— Пойдешь! И это не обсуждается.
— По какой такой дикой причине, ты решил что можешь мне указывать?
— Вот по этой! — он обернулся, а я прикусила губу, и чуть не залипла на то как он снова смотрел на меня моим любимым взглядом.
На столик упал браслет. Тот самый, который был на его руке.
— Это ничего не значит, — я ухмыльнулась.
Не собиралась я спускать ему наглости его швабры, и его собственного поведения. Шин сам позволял ей издеваться над нами и просто наблюдал.
— Это значит, что ты моя! — он снова обернулся к окну, а я задохнулась от возмущения.
— Ты наверное головой где-то приложился! Иди отнеси это своей подружке по-разуму, Хван Шин. А меня оставь в покое. Я завтра улетаю, и больше не стану обременять тебя своим проклятьем.
С каждым словом мой голос становился всё громче, и последние слова повисли прямо в воздухе между нами.
— Ты ушла…
Я вздрогнула всем телом, как от пощечины. Он словно вымучил эти слова на грани стона, а мне нестерпимо захотелось его обнять. Откуда эти чувства? Что за помешательство?
— Ты сбежала, и даже не дала мне объясниться, мать твою! — он с рыком обернулся ко мне, а я реально словно гвоздями прибилась к двери ванной за спиной.
— Ты вообще охренел орать на меня? — убито прошептала и скривилась.
"Ну и перемена в поведении. Он реально… такой… непредсказуемый?"