Северянин. Трилогия
Шрифт:
Ну и хрен с ним – чуть отставший от нас с Нуки Эйрик его добьет.
К слову, Нуки справился намного лучше меня – он сшиб своей секирой второго всадника и вогнал прямо ему в грудь лезвие своего оружия.
Удар получился настолько сильный, что секира погрузилась глубоко в плоть. И я готов был поспорить, что лезвие вышло из спины, проделав во всаднике огроменную дыру.
Но мне уже было не до того – крики, ругань доносились отовсюду. Прямо перед моими глазами мелькали побелевшие, испуганные лица, звенело оружие.
Первым
Второй противник, заметивший меня, бросился вперед, но я попросту рубанул его топором. И пока он, начав вопить от боли, схватился за рукоятку моего топора, торчащего из его груди, я подхватил оброненный им меч и всадил его лезвие прямо в живот бедолаге, не забыв провернуть и дернуть в сторону, расширяя рану.
Когда, наконец, заткнувшийся враг опустил руки, я вырвал свой топор и пнул его, заставив опрокинуться на спину.
Следующий…
Следующим оказался весьма ушлый тип, попытавшийся достать меня мечом. Но я успел присесть, пропустив лезвие над головой, а сам ударил его топором под колено.
То ли из-за того, что не рассчитал сил, то ли из-за того, что я находился в «боевом режиме», но удар получился настолько сильным, что я умудрился перерубить ногу. Противник заорал, потерял равновесие и упал на землю.
Я не стал тянуть и отрубил ему голову одним ударом.
Рядом откуда не возьмись появился Магнус, он с разгона врезался в еще одного врага, уселся на нем сверху и принялся молотить кулаками по лицу. Уже на пятом ударе на месте лица стражника было страшное кровавое месиво. Интересно, где это Магнус умудрился свой топор профукать?
– Не трогать! Она моя! – ревел кто-то позади.
Что еще за «она»?
Я повернул голову, пытаясь рассмотреть, что творилось у меня за спиной. А там тот самый всадник, которого я не добил, усердно отмахивался от окруживших его (или ее, не зря ведь Эйрик орал «моя»?) противников - самого Эйрика и трех молодых воинов моего клана, которые, видимо, успели отстреляться, и прибежали помочь нам, ветеранам.
Белобрысый (ну, или белобрысая) уже был ранен. Он зажимал рану на боку, но помогало это мало, и кровь давно залила пальцы. Впрочем, он все еще отмахивался мечом, не давая подойти противникам ближе.
Эйрик исхитрился, и когда меч свистнул совсем рядом с ним, рванул вперед, перехватил руку белобрысого с мечом и со всего маху зарядил своим кулачищем прямо в ухо противнику.
Белобрысое взмахнуло руками и навзничь упало на землю, выпустив меч.
– Моя! – восторженно заорал Эйрик.
Я же еле успел увернуться от удара внезапно выросшего передо мной противника. Я мельком увидел испуганные глаза и перекошенное лицо, а затем отбил неуклюжий удар, врезал своим топором прямо промеж глаз врага.
Противник заорал, попытался вытащить мое оружие из собственного лица, но я это сделать ему не позволил:
Я ногой перевернул тело и не без труда вытащил окровавленный топор, после чего огляделся.
Бой уже почти закончился. По большей части противники были перебиты, остались лишь единицы, да и те уже не стояли на ногах, а валялись в дорожной пыли, вопя от боли, зажимая раны, баюкая искалеченные конечности.
Кажется, все, победили.
Словно бы в подтверждение моих слов раздался чей-то голос:
– Рморнод!
И все воины тут же подхватили его крик, начав скандировать:
– Рморнод! Рморнод! Рморнод.
Краем глаза я заметил, как чуть дальше по дороге несколько человек со всех ног бежали к лесу. Следом за ними бросились еще несколько.
Я не смог рассмотреть, свои это были или чужие, так как не то что лица, даже силуэты размывались туманом.
– Нуки! – заорал я.
Старый берсерк тут же появился рядом.
– Там, в лесу… – устало сказал я, указав рукой направление, где видел бегущих людей. Хотел добавить еще, что за беглецами погнались наши, но не смог.
Впрочем, Нуки понял меня без слов и просто кивнул.
– Магнус! – окликнул он нашего кузнеца, увлеченно бьющего кого-то из поверженных противников топором. Противник попытался выставить руки, пытался защититься, но после первого же удара Магнуса его руки безвольно упали.
– Что? – Магнус поднял свое залитое кровью врага лицо и уставился на Нуки.
– За мной! – крикнул Нуки и двинулся в сторону леса, по пути ткнув пальцем в одного из наших молодых воинов, стоящих посреди поля боя среди раненых и трупов, тяжело дышащих, пытающихся прийти в себя. – Ты тоже за мной!
Он побежал к лесу, а Магнус и «молодой», не задавая лишних вопросов, молча последовали за ним.
Я уселся задницей прямо в пыль.
Неужели получилось? Неужели удалось? Честно говоря, я сам сомневался в том, что моя идея удастся. Хотя нет, я был уверен, что все получится, что все будет именно так, если не вмешается случай. Именно он может испортить абсолютно любой, до мелочей продуманный план. Но, похоже, в этот раз подобного не случилось. Все прошло, как по нотам. Вот и славно!
– Помогите раненым и свяжите пленных, – хрипло приказал я, услышав за спиной шаги. Чужих, так нагло топающих у меня за спиной, быть не может, ну а своих мне опасаться нечего. Вот и раскомандовался.
Меня обошли двое – один из них был Олафом, а второй – кто-то из молодых. Олаф присел возле ближайшего раненого противника, осматривая его рану, молодой проследовал дальше.
Он замер возле одного из вопящих раненых, несколько секунд глядел на него, а затем выхватил свой скрамасакс и ударил им. Крик раненого тут же оборвался.