Северянин. Трилогия
Шрифт:
Я бил топорами часто и быстро, даже не глядя, попадаю ли, наносят ли мои удары урон?
Когда я смог остановиться, то вместо человека увидел просто кусок мяса — весь в кровоточащих ранах, оставленных моими топорами, с пробитой в нескольких местах кирасой и разрубленным животом (видимо, удалось ударить под кирасу или же удар пришелся ниже), из которого свисали кишки. С залитым кровью лицом воин продолжал стоять и сжимать свой меч в руке. Но сражаться, оказывать сопротивление он уже явно не мог.
Я
— А-а-а-а! — я заорал так, что вороны, кружащиеся над полем боя, разлетелись в разные стороны.
Хм, любопытно…а что это за крик такой был? Я-то как раз орать не собирался. Персонаж это сделал сам. Что за хрень?
Но раздумывать над этим было некогда: тело моего персонажа жаждало действия. Я ощущал, что был не в силах сопротивляться. А раз так…
Все вокруг окрасилось в багровые цвета, стало неимоверно четким. Казалось, я могу разглядеть пылинки на броне, песчинки на земле.
Кто-то толкнул меня справа и я, даже не поворачивая голову, ударил топором. Прямо впереди мелькнул красно-белый щит, висящий на чьей-то спине, и мой топор тут же опустился на голову врагу.
Вот двое машут топорами, пытаясь пробить щиты, я подлетаю к ним и с разгона опускаю топор на голову того, у которого красно-белый щит (именно по ним я начал идентифицировать противников).
Не останавливаясь, делаю шаг вперед и вижу воина, который вонзает свое копье в спину противника (тот бился и не видел подошедшего сзади врага).
Я вижу у копейщика щит на спине. Он красно-белого цвета. Моя цель!
Мой топор входит под руку копейщика, стоящего ко мне боком. Я слышу треск ломающихся костей, вижу брызнувшую из-под лезвия топора кровь.
— Кха… — у копейщика кровь вырывается изо рта, он отпускает копье, хватается за рану, и тут же получает в грудь меч — это уже кто-то из моих союзников.
Я иду дальше по полю битвы, щедро полосуя всех вокруг своими топорами… Но большое сражение разбилось на несколько мелких битв…
У меня дикое желание влезть в замес побольше и начать убивать там всех, не пытаясь разобраться, свои это или чужие. Просто всех. Но нет, нельзя. Мне сказали завалить гиганта, и я это сделаю.
Я вижу спины врагов — они выставили стену щитов и нападают на нескольких воинов, среди которых я вижу мужчину в богато украшенной броне и шлеме. Похоже, это и есть тэн Ульф.
Им нелегко — красно-белые их теснят.
— Убей их всех, берсерк! — слышу я крик. Орет как раз таки тэн, глядя на меня: — Отправь их к Орту!
Это он мне, что ли? Это я-то берсерк? А Орт кто такой?
С ходу бью первого попавшегося противника ногой в спину, отчего тот улетает
Я наношу быстрые удары топорами, мои руки действуют так, словно бы я колочу в дверь. А затем я попросту бью противника ногой в живот, стараясь оттолкнуть от себя, освободить место. Мои топоры впиваются в грудь другого подвернувшегося врага, не успевшего защититься своим красно-белым щитом.
Он еще стоит на ногах, разглядывая свои раны, а я разворачиваюсь в другую сторону, так как слышу чавканье грязи под ногами приближающегося ко мне нового противника. Похоже, где-то перебили наших, раз сюда спешит несколько воинов врага…
С разворота бью топором, и голова в шлеме летит, словно мяч, а обезглавленное тело падает мне под ноги.
Здоровенная секира промелькнула прямо перед моим лицом. Словно из ниоткуда рядом со мной появился здоровенный норман, косматый и бородатый. На нем нет брони, на нем даже нет рубашки или ее подобия, только на плечах накидка из волчьей шкуры.
— Умри-и-и! — орет он мне прямо в лицо и вновь наносит удар своей здоровенной секирой.
Вот только меня уже нет на старом месте. Я сместился в сторону.
Здоровяк опускает секиру, и она втыкается в грязь.
А я бью его по руке, и кисть, вцепившаяся в древко, остается на ручке секиры, словно страшное украшение.
— А-а-а-а! — лицо здоровяка перекосила боль, он вне себя от злости. И он беззащитен.
Мой топор уже торчит в его груди. Но здоровяк не собирается умирать.
— Ты умрешь, коротышка! — ревет он мне и вырывает мой топор из своей груди, кидает в меня.
Вот это силища! Мой топор весит не так уж и мало, а эта громадина кинул его так, будто он метательный.
Я приближаюсь к здоровяку, меняю направление, путаю его. Он вертится, пытаясь поймать меня, подкараулить.
Я поднырнул под его руку и бью топором под ребра, тут же выдергивая оружие, и отступаю на пару метров назад.
Здоровяк заорал, но не упал. И, похоже, умирать он тоже не собирается.
— Ты умрешь! — хрипит он и бросается прямо на меня. Он несется словно таран, собираясь смести меня, а я не собираюсь уходить с его пути — я иду прямо ему навстречу.
Вот он, нужный момент. Он только занес кулак для удара, а мой топор уже вонзается в его лицо.
Готов!
— Йор убил Тулфа-гиганта! — орет кто-то. — Йор убил Тулфа-гиганта!
Я расслабился, отвлекся на эти крики. А, между прочим, мой противник не умер. Из его лица торчит мой топор, его лицо залито кровью, но единственный сохранившийся глаз прямо-таки пылает гневом и ненавистью.