Сезон клубники
Шрифт:
Ушло раздражение. Злость. То, что лежало на поверхности. Но что-то в глубине осталось. Как заноза. Тащили мы ее, тащили, но, как всякая застарелая заноза, она не была достаточно крепкой. Обломилась. Маленький кусочек ее застрял в мягкой плоти, не давая ранке зажить. А чтобы его вытащить, нужен какой-то другой инструмент...
Проснулась я поздно. От запаха кофе. Он казался таким близким, осязаемым, пар словно щекотал мне ноздри. Я открыла глаза, и точно: прямо возле подушки, на тумбочке, стоял поднос с завтраком – творог, сметана, свежие булочки.
Откуда-то слышалось тяжелое дыхание: хэк! хэк! Я скосила глаз на лежащий у кровати ковер. Что происходит: любимый супруг отжимается! И видно, давно. Потому и дыхание учащенное, а от лба к носу ползут капли пота.
– Мсье, – заметила я словами из анекдота, – ваша дама уже ушла.
От неожиданности он захохотал и упал носом прямо на ковер. Темка делает зарядку! Когда это было? По крайней мере я не видела такого уже несколько лет.
И конечно, мне приятна его забота. Кофе в постель он не подавал мне тоже очень давно.
Я опустила ноги на пол.
– Нет-нет, дама не должна утруждать свои прелестные ножки!
Он подхватил меня на руки и понес к ванной.
– Темка, тапки остались у кровати!
– Я принесу.
Он поставил меня под душ и включил воду.
Господи, если бы так было всегда! Расскажи я об этом подругам – не поверят. Скажут: начиталась любовных романов. Мол, такого не бывает. Муж не может одновременно быть и любовником. Мои подруги очень умные, их на мякине не проведешь. Тех подруг, с кем я вижусь изредка. С кем училась в институте. Или в школе. Но Танька бы поверила. И как человек, обжегшийся на молоке, вздохнула бы: «Вот только надолго ли?»
Гостиницу я покидала не без сожаления. Именно здесь мой любимый приоткрыл наконец стенки раковины, в которую спрятался... От меня, что ли?
Приоткрыл. Но мне этого мало! Как заставить его впредь эти самые створки не захлопывать? Может, мне разбить его раковину чем-нибудь потяжелее?..
К офису Валерии Степановны мы подъехали на «КамАЗе». У гостиницы поймали такси, доехали до базы, пересели на фуру. Теперь нам надо получить деньги – и домой! Отсюда, как объяснил Артем, всего полкилометра до шоссе. Основной трассы, ведущей прямо к нашему родному городу.
– Я пойду с тобой.
– Еще чего, подождешь в машине.
– Машина мне еще успеет надоесть. А так – я сяду где-нибудь в коридоре и почитаю. Ну пожалуйста, Темка, никто не узнает, что я – твоя жена! Скажу, что у меня дело к Валерии Степановне. В крайнем случае попрошу у нее работу...
Артем против воли улыбнулся.
– Посмотри, что я купила в гостиничном киоске.
Я помахала у него перед носом только что купленным романом Джоанны Линдсей в яркой суперобложке. Любит она описывать «напрягшиеся соски» своих героинь, всех как одна гиперсексуальных, которые млеют в любовном угаре и не помнят себя уже после первого поцелуя.
Всегда можно предсказать, чем ее роман закончится, но читать его легко, и это то самое чтиво, которое придумано для чтения-времяпровождения. Можно проглядывать его наспех, по диагонали, не запоминая страницы, на которых остановилась. И вообще не запоминая сюжета.
– Смотри, Артемчик, – пригрозила я, – будет хуже, если мы войдем в офис рука об руку. Разве ты не этого боишься?
– Не сочиняй, – рассердился Артем. – Я ничего не боюсь. У меня просто не будет времени уделять тебе внимание.
– Понятное дело, ты меня стесняешься, – продолжала хохмить я, – но если притвориться, что мы незнакомы...
– Ладно, иди, где хочешь садись и не обижайся, что мне будет не до тебя.
Ему надоело препираться со мной. Да я и сама недоумевала, чего так прицепилась к этому офису. Вполне могла посидеть, почитать в сквере напротив.
Артем прошел в небольшое двухэтажное здание с бронированной дверью и фигурными, покрытыми черной с золотом краской решетками на окнах – смесь дурного вкуса с хорошими деньгами.
Подождав пару минут, я тоже пошла следом. Благо дверь офиса открыта, а сидящий чуть поодаль охранник лишь проводил меня ленивым взглядом. Впрочем, не без интереса.
Дверь с табличкой «Директор» – я слегка прикрыла ее, чтобы прочесть надпись – тоже распахнута. Скорее всего Артем зашел именно в нее. А я вроде равнодушно прошла мимо, к стулу у окна, стоящему прямо за дверью, и успела заметить небольшую приемную, в которой никого не было, и еще одну, тоже настежь открытую. Здесь все словно напоказ: мол, смотрите, мы люди честные, нам скрывать нечего...
Я и вправду услышала голос Артема, хотя голос его собеседницы был еле слышен.
– ...сходи, подпиши у главбуха... Надо же, Саша умер, такой молодой! Вот несчастье-то!
Я услышала теперь уже удаляющиеся шаги Артема, но за открытой дверью ему не было видно меня. И хорошо. Зато я выглянула из-за двери, чтобы увидеть спину идущего по коридору мужа.
Очень удобное у меня место! Именно из такого хорошо наблюдать за всеми входящими, оставаясь незамеченной самой.
Стула, на котором я сижу, из коридора не видно, пока дверь директорского кабинета открыта. Стоит Валерии Степановне ее закрыть, как меня тут же обнаружат. Только это уже фантазии. За кем мне наблюдать в незнакомом городе, мне нужно всего лишь спокойно почитать, пока мой муж делает свои дела. В общем, я с легким сердцем погрузилась в историю героини романа, ирландки, оставшейся без родителей в пятнадцать лет, в огромном средневековом замке...
Глава восьмая
Я так зачиталась, что не сразу услышала шаги какого-то мужчины, прошедшего в кабинет директора. По походке стало ясно, что это не Артем, и потому поначалу я не обращала внимания на разговор, который происходил между пришедшим мужчиной и женщиной, остававшейся в кабинете.
Она вышла к нему в приемную, так что за дверью в моем закутке было отчетливо слышно каждое слово.
– Говорят, приехали.
– Ночью уже разгрузили.
– Как товар?