Сезон Маршей
Шрифт:
— И чем все закончилось? — спросил Майкл.
Грэм убрал пальцы с клавиш и посмотрел на него.
— А ты не знаешь? Мы победили, милый.
Первым это увидел техник МИ5 по имени Родни. Он и разбудил остальных. Уэтон занял единственную спальню, и Майклу пришлось спать на диване, а Грэму в кресле, как пассажиру трансатлантического рейса. Сонные, растрепанные, все сгрудились перед мониторами, чтобы стать свидетелями того, как женщина садится за стол в кабинете Макдэниелса, открывает его портфель и роется в бумагах.
— Итак, леди и джентльмены, похоже, мы вышли на Бригаду Освобождения Ольстера, — объявил Уэтон. — Поздравляю, Майкл. Обед сегодня за тобой.
Престон Макдэниелс не спал. Пытался уснуть, но не смог. Он лежал спиной к двери, неподвижно, с закрытыми глазами. И ждал. Наконец она соскользнула с кровати и вышла из комнаты. Престон представил, как она заходит в кабинет, роется в бумагах. Стыд, унижение, злость — его переполняли самые противоречивые эмоции. Как он мог столь легко попасться на крючок? Как мог стать пешкой в руках Уэтона в Осборна? Как… как… как… Чувства накатывали и уходили, но одно лишь нарастало и усиливалось — ощущение безысходности и отчаяния человека, которого предали.
Всего несколько минут назад, когда они занимались любовью, Макдэниелс верил, что какими бы ни были ее мотивы, между ними есть что-то еще. Он заключит с ними сделку. Устроит так, что когда все кончится, они смогут быть вместе.
Дверь открылась. Престон закрыл глаза. Она опустилась рядом. Он хотел повернуться, сжать ее в объятьях, стиснуть, сдавить, оказаться в кольце ее ног. Но он лишь лежал, притворяясь спящим, и думал, что будет делать без нее, когда все кончится.
Глава двадцать пятая
Лондон
— Место называется Хартли-Холл. Расположено вот здесь, к северу от Норфолка. — Он постучал ручкой по расстеленной на столе карте. Было утро, и они сидели в кабинете Уэтона. — Площадь несколько сотен акров, есть где прогуляться, покататься верхом, и, конечно, берег рядом. Короче, все условия для отдыха американского посла, решившего провести тихий уик-энд за городом.
— Кому оно принадлежит? — спросил Майкл.
— Нашему хорошему другу. Я имею в виду Интеллидженс Сервис.
— Близкому другу?
— Он помогал нам в войну, потом делал кое-что в пятидесятые и шестидесятые. Но нигде не засветился.
— То есть ничего такого, что связало бы его с британской разведкой?
— Абсолютно ничего. Бригада никоим образом не узнает, что человек, принимающий посла, был когда-то связан со спецслужбой.
— Что думаешь, Майкл? — спросил Уэтон.
— Думаю, что Дуглас захочет провести выходные подальше от города, в тихом местечке у старого приятеля. И с минимальной охраной. Мы внесем этот пункт в его расписание и подсунем кому надо через Макдэниелса. Если ничего не случится, Бригада должна взять приманку.
— А мы приготовим к встрече спецгруппу САС, — добавил Грэм. — Данный сценарий имеет и еще одно преимущество: никаких жертв среди гражданского населения ввиду удаленности места.
Уэтон с сомнением покачал головой.
— Спецназовцы не обучены арестовывать. Если все сработает, и Бригада заглотит крючок, крови прольется немало. — Он посмотрел на Сеймура, который промолчал, потом на Майкла.
— Пусть лучше прольется их кровь, чем Дугласа. В общем, я — за.
— Придется пройтись по всей пищевой цепочке, — вздохнул Уэтон. — Без согласования с Белым Домом и государственным департаментом такие дела не делаются. Это займет несколько часов.
— Что Рэчел? — спросил Майкл.
— Мы проследили за ней утром, — ответил Грэм. — По крайней мере в одном она Макдэниелса не обманула: живет действительно в Эрлс-Корт. Снимает квартиру. Поселилась там недели две назад. Квартира у нас под наблюдением.
— Где она сейчас?
— Вроде бы спит.
— Приятно, что кто-то еще может позволить себе спать, — усмехнулся Уэтон и, подняв трубку, набрал номер Моники Тайлер в Лэнгли.
— Это ведь все ваша идея, да? — сказал Престон Макдэниелс. — Вы просто сукин сын.
Они сидели в Гайд-Парке на скамейке с видом на Серпантин. Ветер шевелил ветки ив и, проносясь над озером, оставлял за собой узкие полоски ряби. Вверху над ними проплывали тяжелые, обещающие дождь тучи. Поглядывая по сторонам, Майкл пытался обнаружить агентов Грэма. Кто они? Может быть, тот мужчина, бросающий уткам хлебные крошки? Женщина на соседней скамейке, читающая роман Джозефины Харт? Или долговязый парень в синей куртке, делающий на лужайке китайскую гимнастику?
Они пришли сюда после того, как Майкл показал Макдэниелсу видеозапись, на которой его любовница пробиралась в кабинет и рылась в секретных документах. Дипломату стало плохо, он потребовал свежего воздуха, и они, пройдя по Мейфэйру, долго брели по тропинкам, пока не вышли к озеру. Макдэниелса била дрожь, и Майкл чувствовал, как вибрирует под ними скамейка. Он помнил, каким потрясением стало для него самого известие о том, что Сара Рэндольф работает на КГБ. Он пытался пробудить в себе ненависть к ней и не мог. Наверное то же самое испытывал сейчас и Престон Макдэниелс.
— Вы хоть немного поспали? — мягко спросил Майкл.
— Конечно нет. — Налетевший ветер разметал тронутые сединой волосы на голове дипломата, под которыми обнаружилась плешь. Макдэниелс поправил прическу привычным жестом. — Разве можно уснуть, зная, что какие-то скоты слышат каждое твое дыхание?
Майкл оставил реплику без комментариев и, закурив, предложил сигарету дипломату.
— Вредная привычка, — фыркнул Макдэниелс и посмотрел на Майкла, как на неприкасаемого.