Сезон Маршей
Шрифт:
Боковая дверь открылась, и в комнату вошли Майкл Осборн и Грэм Сеймур. Едва взглянув на тестя, Майкл расхохотался.
— Посол Дуглас Кэннон, позвольте представить вам посла Дугласа Кэннона.
Дуглас покачал головой.
— Чтоб мне провалиться.
Всю вторую половину дня Ребекка провела, наблюдая за птицами. В Нофолке она была уже три дня, живя в небольшом фургоне на берегу неподалеку от Шерингема. За это время исходила все побережье, от Хэнстона на западе до Кромера на востоке, снимая на камеру и фотографируя всех водившихся здесь в изобилии птиц: зуйков и кроншнепов, куропаток и красноножек. Раньше ей никогда не доводилось бывать в здешних местах, и теперь, гуляя по холмам и низинам, она ловила себя на том, что забывает о приведших ее сюда причинах. Солончаки, бухты, приливы и отливы, меняющие застывший ландшафт, протянувшийся от горизонта до горизонта пустынный, выровненный морем берег — прекрасное, волшебное место.
Ближе к вечеру Ребекка вошла в Северный лес, отгораживающий поместье Хартли-Холл от моря. Путеводители сообщали, что тридцать лет назад семья Хартли передала лес правительству, которое объявило его заповедником. Она прошла по песчаной тропинке, усеянной сосновыми иглами и сухими веточками елей, и, найдя подходящее место на опушке, опустилась на промерзшую землю.
Делая вид, что фотографирует птиц стайку казарок, Ребекка навела объектив на Хартли-Холл, отделенный от леса широким лугом. Согласно расписания, посол должен был прибыть в поместье в четыре часа пополудни. Часы показывали уже без четверти четыре — ей не хотелось слоняться на виду без всякой на то причины. Солнце клонилось к горизонту, и в воздухе ощущался холод близящейся долгой ночи. Западный край неба окрасился в пурпурные и оранжевые тона. Налетевший с моря сырой ветер тронул голые ветви, и она, натянув шерстяные перчатки, потерла замерзшие щеки.
В 4:05 с пролегавшей через лес дороги донесся гул автомобилей, а еще через несколько секунд они выскочили из-за деревьев и повернули к Хартли-Холлу. Когда машины остановились, с крыльца сошел какой-то мужчина. Ребекка поднесла к глазам бинокль. Из лимузина появился Дуглас Кэннон. Мужчины поздоровались и, постояв немного, двинулись вдоль дома по окружавшей его дорожке.
Когда они, завершив обход, скрылись за дверью, Ребекка поднялась и убрала полевой бинокль и фотоаппарат в нейлоновый рюкзак. По лесной тропинке она дошла до стоянки, на которой оставила арендованный «воксхолл», и уже по прибрежной дороге вернулась к фургону.
Уже стемнело. В лагере было почти пусто — только остановившаяся на ночь семья да группа путешествующих по Норфолку юных голландцев. Остальные четверо членов ее группы разместились в других лагерях на побережье. Начался отлив, и в воздухе остро ощущался запах солончаков. Ребекка забралась в фургон и включила переносной электрообогреватель. Потом зажгла газовую горелку, вскипятила воды и приготовила кофе. Горячим напитком она заправила полулитровый термос, а то, что осталось, вылила в керамическую кружку. Согревшись кофе, Ребекка решила прогуляться.
Странно, но впервые за долгое время она пребывала в состоянии душевного покоя, ощущая непривычную умиротворенность. Наверно, все дело было в этом удивительно прекрасном, мистическом месте. Проходя по деревне, она не видела никаких признаков сектантского конфликта: ни флагов соперничающих группировок, ни воинственных росписей, ни политических лозунгов на стенах, ни укрепленных полицейских постов. Вся жизнь Ребекки прошла в совершенно других условиях: отец был членом протестантской военизированной группы, и сама она вышла замуж за парня из ДСО. С детства ее воспитывали в ненависти и недоверии к католикам. В Портадауне конфликт пронизывал все, от него просто невозможно было уйти. Ребекка была протестанткой, и этот факт давал смысл ее жизни. Она ощущала свое место в истории. Ритуалы ненависти, круги убийств и мести создавали подобие мрачного порядка в общем хаосе.
Глядя в окно фургона, Ребекка думала о том, что будет после убийства. Кайл Блейк обеспечил ее деньгами, фальшивым паспортом и адресом в Париже, где можно было укрыться на ближайшее время. Она знала, что скрываться придется долгие месяцы, если не годы. Не исключено, что обратная дорога в Портадаун ей заказана вообще.
Ребекка допила кофе, наблюдая за разбивающимися о залитый лунным светом берег волнами. Я хочу жить в таком вот месте, подумала она. Я могла бы остаться здесь навсегда.
Вернувшись в полной темноте в фургон, Ребекка включила ноутбук и, воспользовавшись сотовым модемом, отправила короткое электронное сообщение.
Я в Норфолке. Прекрасно провожу время. Здесь холодно, но место замечательное. Сегодня наблюдала редких птиц. Планирую задержаться на несколько дней.
Выключив компьютер, Ребекка взяла термос и пачку сигарет. Впереди ее ждала долгая дорога. Она вышла из фургона и села в «воксхолл». Через минуту машина уже мчалась по шоссе А 148 по направлению к Кингс-Линн, первой остановке на пути к западному побережью Шотландии.
— Его настоящее имя Оливер Тейлор, — сказал Грэм Сеймур. — Но вам лучше забыть о нем — он один из наших лучших агентов наружного наблюдения. Верно, Оливер?
— Потрясающее сходство, — признал Дуглас.
— Сейчас Оливер в основном занимается подготовкой новичков, но время от времени мы привлекаем его к оперативной работе, когда требуется настоящий профессионал. Недавно, например, присматривал за очаровательной Ребеккой Уэллс, так, Оливер?
Тейлор кивнул.
— А теперь, господин посол, пройдите, пожалуйста, сюда, — сказал Грэм. — Мне нужно показать вам кое-что.
Вслед за ним Дуглас и Майкл прошли в соседнюю комнату, оснащенную электронной аппаратурой и видеомониторами. Двое техников, кивнув вошедшим, продолжили работу.
— Это, так сказать, нервный центр операции. Мы расставили инфракрасные камеры, детекторы движения и тепловые сенсоры. Первыми о появлении террористов узнают здесь.
— Почему вы думаете, что они появятся? — спросил Дуглас.
— Потому что Ребекка Уэллс в Норфолке. Она здесь уже три дня. Живет в фургоне на берегу, в паре миль отсюда. Перед вашим приездом находилась в Северном лесу. Она знает, что вы здесь.
— Извините, сэр, но объект только что выехал из лагеря, — сообщил один из техников.
— Куда направляется?
— На запад по береговой дороге.
— А фургон? — спросил Майкл.
— Остался в лагере, сэр.
— Эти люди — наши глаза и уши, — продолжал Грэм. — А теперь, господин посол, позвольте показать вам наши кулаки и зубы.