Сезон одиноких Снегурочек (Снежное сердце)
Шрифт:
Зойка в течение дня позвонила пять раз и еще наверняка позвонит – волнуется, дает советы и вселяет оптимизм. А, собственно, все не так уж и трагично – внуки, внуки, вы будете довольны, когда услышите историю о героических похождениях бабушки Тани.
Приняв душ, облачившись в джинсы и теплый свитер с высоким горлом, ярко накрасившись, Таня аккуратно сложила купальник и убрала его вместе с короной в пакет. Униформа готова! В животе бурлил голод, требуя немедленного ужина, но на него не хватало времени, и к тому же у Снегурочки должен быть плоский живот (ну… хочется быть очень красивой
Торопливо откусив яблоко, Таня заспешила в ресторан «Добрый Ганс». Если бы не конспирация (водителю из фирмы «Ваш друг – массовик-затейник» ни к чему знать, кто едет выступать на мальчишник), она бы добиралась до места на машине. Но, увы, сегодня ее верный друг – общественный транспорт.
В ресторане «Добрый Ганс» Таня никогда не была, и, оказавшись в просторном, отделанном кирпичной кладкой зале, она вздохнула с облегчением – ничего вульгарного и очень напоминает «Рыжую осень» до грандиозного ремонта. Та же добротная деревянная мебель, похожие наборы со специями на столах, низкие плоские люстры и стены, выкрашенные бежевой краской. Светло и приятно. Теперь надо пройти к барной стойке и представиться, но она задержалась у входа, впитывая теплую атмосферу. Взгляд скользнул по коллажам в рамках, по выстроенной на узких полках коллекции старых пивных бутылок с незнакомыми этикетками, по сочным цветочным кустикам в оранжевых плетеных кашпо… Все – она спокойна, она готова! Почти готова.
– Добрый вечер, – Таня улыбнулась смуглому бармену и расстегнула «молнию» на куртке. – Я из фирмы «Ваш друг – массовик-затейник»…
– Привет, – он кивнул в сторону трех небольших пивных бочек, – служебный вход там, спроси Константина Петровича.
Через десять минут Таня раздевалась в «гримерной» – длинной узкой комнате, похожей на пенал. Стены залеплены всевозможными постерами и пестрят размашистыми автографами. То ли здесь побывали настоящие звезды, то ли у кого-то случился приступ мании величия.
Константин Петрович оказался приятным мужчиной лет пятидесяти с богатой седой шевелюрой и реденькими усиками. Он сразу поинтересовался, не новенькая ли Таня, и, получив утвердительный ответ, прочитал короткую, но емкую лекцию о большом значении хорошего настроения во время шоу-программ. Именно он проводил ее до гримерной и затем лично принес стакан холодного апельсинового сока. Таня с удовольствием сделала три глотка (не будем забывать про плоский живот!).
– А через сколько мой выход? – спросила она, когда Константин Петрович принес еще и тарелку с крохотными канапе.
– Минут пять-семь еще придется подождать.
– Да я не очень тороплюсь… – ответила Таня, отправляя в рот наивкуснейший, обсыпанный зеленью сырный шарик (плевать на плоский живот!). – А вы мне жениха покажите, пожалуйста, а то я должна сосредоточить свое выступление именно на нем.
– Показать не смогу, он может вас увидеть, и это испортит организованный сюрприз. Но вы его легко угадаете – он сидит во главе стола в темно-синем свитере. Вам не холодно?
От волнения Таня совершенно забыла, что на ней надет только обшитый мишурой купальник (туфли с десятисантиметровыми каблуками не в счет). Осталось только напялить корону, и можно лезть в коробку.
– Э…э…
– Константин Петрович, – дверь приоткрылась, и в комнату просунулись голова и плечи официанта, – подставка готова, торт тоже.
– Отлично, пойдемте, Таня.
Ничуть не смущаясь своего вида (тормоза, похоже, отказали), она пошла по коридору вслед за администратором. Как она уже знала, мальчишники проводились в ВИП-комнатах, расположенных в уютном закутке дальнего угла ресторана.
«Шоу начинается, – подумала Таня и с интересом посмотрела на стоящую около еще одной служебной двери высокую подставку с тортом. – Я сюда точно не помещусь…»
Торт был красивый, огромный, аппетитный и представлял собой два воздушных полукруга, сдвинутых в кольцо. Белые башенки безе, уложенные пестрым веером фрукты, кружева крема и трубочки с мини-фейерверком. А в центре – «домик для Снегурочки».
Официант нажал какую-то кнопку, и подставка распалась на две части. Отодвинув одну, он отошел в сторону.
– Удачи, – улыбнулся Константин Петрович и, развернувшись, отправился по своим делам.
Н-да… Может быть, снять туфли? Они прибавляют росту десять сантиметров. Зойка, Зоечка, где ты!!! Таня почувствовала острый приступ паники и испуганно икнула, только сейчас она заметила на плече официанта красный атласный платок – именно им ее накроют… Нет, мы так не договаривались… Или договаривались?
Таня подошла к торту поближе и заглянула в короб. Ну, если разрезать ее тело на семь-восемь частей и плотненько уложить полученные куски, то тогда, наверное, она влезет.
ЗОЙКА!!!
– Помочь? – заботливо спросил официант.
– Спасибо, не надо.
Держась за края, она осторожно шагнула в свой «домик», мысленно еще раз позвала подругу, а потом присела… как смогла. Лишней осталась голова. Целиком.
– Прикольно, – хохотнул парень, сдвигая половинки подставки. – Может, так и поедем? Жениху наверняка понравится.
– Нет! – испугалась Таня и мгновенно сунула голову между колен.
Еще бы потом разогнуться…
– Поехали, – донесся голос официанта, и сверху приятной прохладой лег атласный платок.
Сколько же он не видел Макса, Кольку, Стаса?.. Полгода (прошлый раз встречались на новоселье Дорохова). Отлично тогда посидели: утка с яблоками, квашеная капуста, картошка в мундире, перцовка… Нет, так нельзя! Видеться с друзьями раз в тысячу лет – это категорически неправильно! Павел покачал головой и сбавил скорость, подыскивая место для парковки.
Вот он – ресторан «Добрый Ганс»!
Они его уже ждали. Улыбки, рукопожатия, первые шуточки. На столе – холодные закуски и в узких высоких кружках нефильтрованное пиво.
– Чего опаздываешь, – насмешливо бросил Макс, разламывая кусок хлеба, – чуть с голоду не подохли.
– Всего-то пятнадцать минут, – ответил Павел и обвел взглядом закуски, – почему-то мне кажется, что голодная смерть тебе не грозила.
– То холодное, а то горячее, понимать же надо, – философски изрек Макс и намазал на кусочек хлеба мягкий козий сыр. – Я рульку с чесноком хочу или целого поросенка.