Сезон охоты
Шрифт:
Теперь нам оставалось только ждать. Сильно хотелось пить, адски ныли перенапряженные в бою мышцы и не затянувшиеся раны. Девушки лежали без сознания, а я почти ничем не мог им помочь - аптечки были у Коли и Алексея.
Кое-как я расчистил небольшое место на площади и перенес туда девушек. Вскоре от жара и летевших искр эшафот загорелся. Дышать было практически нечем, обычный человек на моем месте уже, наверное, задохнулась бы от дыма, девушек спасало только то, что они были без сознания, и им требовалось не так много кислорода.
Я сидел на брусчатке, тяжело дышал и ждал непонятно чего. Время от времени меня вызывали по рации из лагеря, призывали держаться и говорили, что помощь уже в пути и все остальное, что положено говорить людям, которым ты на самом деле ничем не можешь помочь.
С треском рушились дома, каменные стены ратуши и собора пока держались... От жара и дыма дышать было нечем...
4 глава
А на следующий день
Вызывает меня особенный отдел:
– Что ж ты подлюка в танке не сгорел?
Сегодня возле костра было тихо. Потрескивали дрова, стреляя искрами в темное небо, шумела листва деревьев, и где-то далеко выл на луну грустный волк. Феникс как завороженная смотрела в огонь, Федор полировал меч, Алексей медленно пил горячий чай из повидавшей многое железной кружки, даже неугомонный Коля молчал.
– Давайте спать, поздно уже, - наконец решился нарушить общее молчание Алексей.
Перекинувшись парой слов, мы разбрелись по своим спальным местам. Здесь вместо одной общей палатки, нам выделили несколько маленьких двухместных. Алексей ночевал с Федором, я с Колей, а Феникс, как единственной девушке, отдали отдельную палатку.
– Игорь, - вдруг тихо позвала меня Феникс.
– Чего тебе?
– Переночуешь сегодня со мной?
– Хорошо, - немного удивившись, ответил я.
Коля, слышавший наш разговор, хотел сострить, но осекся от одного моего взгляда. И правильно сделал, Феникс вернулась из лазарета сама не своя, и я весь день злился от собственного бессилия.
В палатке девушка зажгла маленький светлячок, забралась в спальный мешок и внимательно следила за мной. А мне пришлось повозиться, сдвигая в сторону сумки Феникс и раскладывая в правильном порядке автомат, меч, нож и пистолет. В нашей с Колей палатке все мои вещи лежали под рукой, чтобы можно было посреди ночи вскочить и не глядя схватить оружие.
– Извини, - тихо произнесла рыжая.
– Ничего страшного.
– Я просто...
– она сильно смутилась, но все-таки закончила фразу, - боюсь спать одна. Кошмары снятся.
– Понимаю, - совершенно серьезно ответил я.
– Всем нам они время от времени снятся.
– Но не все...
– Хватит!
– неожиданно резко сказал я.
– Феникс, ты не сделала ничего особенно ужасного, ты просто спасла троих человек и меня в том числе. Если бы не твой удар - мы бы все погибли, и перед смертью мучились б дольше и сильнее чем те, кто погиб от огня.
– Я понимаю... но... Игорь, я ведь и тебя могла убить...
– Могла, - немного помолчав, признал я.
– Но не убила.
– Ты был в зоне поражения. Как ты выжил?
– Не знаю... Но ведь выжил. И даже ожогов не получил. Так что не будем об этом. Давай спать.
Я подвинул свой спальник поближе к ней, забрался в него и привлек девушку к себе. Феникс смутилась, но не стала возражать, только повозилась немного, поудобнее устраиваясь рядом со мной. А я невольно подумал, что у меня какая-то на редкость ироничная карма - вечно бескорыстно помогать и успокаивать девушек. А потом становиться для них другом...
Вертолет прилетел, когда я уже почти смирился с тем, что бесславно умру, задохнувшись дымом. Старый добрый Ми-8, новейшей десантно-штурмовой модификации, внезапно вынырнул из клубов дыма и с ходу приземлился на площади. Из салона выпрыгнули бойцы в противогазах и с носилками в руках.
Я сам поднял Феникс и бросился в вертолет, показав рукой на двух девушек. Солдаты быстро положили их на носилки и бегом помчались обратно. И только мы все забрались в салон, как пилоты начали резко набирать высоту.
Только сейчас, глядя на напряженные лица двух волшебников, я задумался над тем, каким риском для летчиков было садиться в центре такого пожара. Несмотря на магическую защиту на сильных восходящих потоках вертолет трясло и кидало из стороны в сторону, а от жара, наверное, вся краска с обшивки слезла. К счастью надежная и сильная машина быстро вырвалась на чистый воздух.
Врачи и целительница немедленно занялись пострадавшими, командовал всеми седой мужчина, явно с большим опытом военно-полевой хирургии:
– Рыжую не трогайте - не помрет. Ира, займись той, что с ожогами!
– Она без сознания.
– Ты знаешь, что делать!
– отдав распоряжения, он занялся помощницей ведьмы.
– Лера, морфин быстро! Начинаем операцию прямо здесь или не довезем! Надо извлечь этот обломок! Поддерживай её магией.
– У неё сильное внутреннее кровотечение, - добавила Лера.
– Займись и этим, - врач взял скальпель и, делая первый разрез, спросил меня, - Парень, как её так ранили? Это обломок копья?
– Её посадили на кол, - коротко ответил я.
– Правильно сделал, что не тронул обломок, - сухо сказал мне врач.
– Иначе она бы уже умерла.
Сидевшие в салоне бойцы переглянулись, слушая наш разговор. Кто-то из них обратил внимание на мою разорванную и перепачканную кровью одежду.
– Доктор, он тоже ранен!
– Он ранен?
– седой врач на мгновение обернулся и быстро взглянул на меня.
– Вот ты им и займись.
Я понимающе хмыкнул, конечно, раз я в сознании и даже могу внятно отвечать на вопросы, то уж до лазарета как-нибудь доживу.