Сезон солнца
Шрифт:
– Но как же Кейт? Это несправедливо. Олав, конечно же…
– Дело обстоит так, как мы сказали, – ответили старейшины, с недоумением глядя на нее как на помешанную. – Многим кажется странным это решение, что верно, то верно. Но ты молода и красива – вот ответ на все вопросы. Как бы то ни было, Олав именно этого хотел, и воля твоего покойного мужа будет выполнена.
Старейшины исполнили свой долг и поспешили покинуть дом. Людям неприятно находиться там, где еще совсем недавно лежал покойник и, возможно, до сих пор витает его дух. И все же Зарабет смутил их внезапный уход. Во время разговора
Зарабет помнила, как оба старика веселились на их свадьбе, налегая на выпивку и не упуская случая ущипнуть пониже спины служанку, которая обносила гостей напитками. Они смеялись и хлопали Олава по плечу, поздравляя его и отпуская сальные шуточки о предстоящей брачной ночи. Теперь их трудно было узнать.
Следующие двое суток Зарабет проспала, восстанавливая силы после похорон Олава. Обряд совершался по христианской и языческой традициям. Ее мужа опустили в могилу и у основания могильного холма водрузили камень с выбитой надписью.
Через два дня Зарабет взяла Лотти на прогулку. Это был по-летнему жаркий и солнечный день, к тому же безветренный. На улице невозможно было продохнуть от вони. Зарабет приветливо помахала соседям, которые проявили чуткость и не досаждали визитами. Девушке показалось, что они как-то странно реагируют на приветствие – делают вид, будто не заметили ее, и поспешно отворачиваются. Что-то неладно!
С тех пор как Магнус покинул Иорк, Зарабет вместе с Лотти часто приходила на пристань. Она печально бродила вдоль выстроившихся в одну линию кораблей, большинство которых принадлежало купцам-викингам, искала среди них «Морской ветер», хотя и знала, что ее мечтам не суждено сбыться. В тот день Зарабет тоже направилась в гавань. Вдруг Лотти потянула ее за рукав, девушка подняла глаза и увидела, что к ним быстрым шагом идет Кейт в сопровождении трех членов городского совета.
– Стой! – крикнул сын Олава, издалека завидев Зарабет. Как странно! Почему Кейт так обращается к ней? Теряясь в догадках, она ждала и на всякий случай крепче сжала ладошку Лотти.
– Все кончено, Зарабет.
– Что случилось, Кейт? Почему ты здесь? Что-то стряслось? С Токи все в порядке?
– Ты собиралась сбежать на корабле? Нашла другого викинга, который согласился помочь тебе скрыться?
Она с недоумением смотрела на сына Олава, стараясь понять смысл его слов. Напряженный взгляд и мертвенная бледность Кейта пугали ее.
– Ты можешь объяснить, что стряслось, Кейт?
Один из его спутников по имени Старый Арнульф, который плясал до упаду на свадьбе Олава, выступил вперед и сказал, дрожа от негодования:
– Мы знаем правду, Зарабет. Ты убила своего мужа, понемногу подсыпая ему яд, начиная со дня вашей свадьбы. Теперь справедливость восторжествует, и ты умрешь.
– Яд?! – только и смогла вымолвить Зарабет, обводя взглядом суровые лица мужчин. – Вы считаете, что я отравила его? Но ведь Олав был моим мужем! Я заботилась и ухаживала за ним во время болезни и была с ним до конца! Я не могла его убить! Это
– Слишком поздно отрицать очевидное, – сказал Кейт, но, когда Зарабет посмотрела на него, поспешно ретировался.
– Я не убивала Олава!
– Кейт и Токи готовы свидетельствовать против тебя, – заявил Старый Арнульф. – Убийство мужа – страшное преступление. И не рассчитывай на снисхождение. Тебя ждет позорная смерть.
– Нет! – крикнула Зарабет и неожиданно для себя подхватила Лотти на руки и бросилась бежать к пристани. Двое грязных, оборванных матросов, случайно оказавшихся на пути, поймали ее, вожделенно улыбаясь, как изголодавшиеся нищие, которым удалось стащить кусок пирога.
– Держи ее! Она убийца!
Матросы тут же выпустили Зарабет, словно испугавшись, что их сочтут соучастниками ее злодеяния. Но девушка не пыталась бежать вновь, а покорно ждала, когда преследователи подойдут к ней.
– Вы сказали, что Кейт и его жена утверждают, будто я отравила Олава. Откуда они могут это знать?
– У тебя будет возможность задать этот вопрос королю. Он был другом Олаву и сам хочет свершить правосудие, – ответил Арнульф, беря ее за локоть. – Пошли.
Зарабет подчинилась. Она не выражала протеста до тех пор, пока не поняла, что ее ведут в барак для рабов, который находился на пустоши за городской стеной и был окружен земляным валом толщиной в три фута. Убогий и грязный барак с прогнившей крышей охраняли стражники, которые жили в лачугах внутри земляного вала. Там был колодец, и больше ничего.
И все же Зарабет не поддавалась отчаянию. Вот расскажет королю Гутруму правду, и он поверит. Ей вдруг стало ясно, что это Токи отравила Олава и убедила Кейта в убийстве отца обвинить Зарабет. Ведь Олав пошел на поправку, как только выгнал их обоих из дома, а стоило им вернуться, как ему стало хуже. Зарабет ругала себя за то. Что уговорила Олава простить Токи и снова приблизить к себе сына. Этим великодушным жестом старик подписал себе смертный приговор. Нет, она не допустит, чтобы ее оклеветали! Она выложит все королю, и их с Лотти оставят в покое.
Старый Арнульф сдал ее стражнику, здоровенному детине с приплюснутым носом и сросшимися на переносице бровями.
– Стереги ее как следует. Она убийца и завтра предстанет перед королем Гутрумом. Смотри, чтобы подсудимую не избили, не ограбили и не порвали ей платье.
Стражник пробурчал в ответ что-то невнятное и взял Зарабет за руку.
– Заберите у нее ребенка, – распорядился Арнульф. – Кейт, возьми свою сестру. Теперь она на твоем попечении.
Услышав это, Зарабет словно лишилась рассудка. Она кричала и стала вырываться из рук стражника.
– Нет! Вы не можете забрать Лотти! Кейт ненавидит ее… Токи будет издеваться над малышкой и убьет ее!
Девочку оттащили от нее. Лотти расплакалась, из ее груди вырывались жалобные стоны и хрипы, внушавшие всем, кроме Зарабет, отвращение.
– Забери девчонку, Кейт, и позаботься о ней, – повторил Арнульф. – Я уверен, ты не причинишь ей вреда.
Лотти сопротивлялась и размахивала руками, когда Кейт брал ее на руки, уклоняясь от ударов беспомощных детских кулачков.
– Нет! – Зарабет словно обезумела.