Сезон ведьмовства
Шрифт:
С другой стороны, Габриелю вовсе не улыбалось еще раз пережить собственное схождение с ума, да и в шкуре утопленника пришлось несладко. Более того, когда он вышел из последнего «скачка» и вернулся в реальность, его мозг еще долго оставался истерзанным, как футбольный мяч в конце сезона. Такое случилось впервые, и это пугало Габриеля. Решившись на второй «скачок», он будет похож на безумного ученого, который вводит себе дозу новоизобретенного, непроверенного и, возможно, опасного лекарственного средства, чтобы на
— Кстати, я хотела спросить, — Фрэнки указала на забинтованное запястье Габриеля, — что у тебя с рукой?
— Поцапался с бешеным котом. Вчера вечером, в Монк-хаусе.
— Кота я помню. Если не ошибаюсь, черный как уголь?
— Милая зверюшка. Чуть не отхватил мне руку.
— Ты же сам его раздразнил, — улыбнулась Фрэнки.
— Раздразнил?
— Когда я приходила в дом, он мурлыкал и терся о мои ноги. Чудесный пушистик.
Габриель собрался возразить, но тут через столик протянулась длинная тень и на его плечо легла чья-то ладонь.
— Извините за опоздание, — широко улыбнулся Исидор.
Он был одет в розовую безрукавку и цветные пляжные трусы, из-под которых торчали тощие ноги, бледные и волосатые. В руке он держал глянцевый желтовато-коричневый портфель. Портфель в сочетании с пляжными трусами выглядел весьма импозантно.
— Ты здорово опоздал, — констатировал Габриель.
— Что поделаешь, повсюду жуткие пробки. А еще я пробежался мимо «Питтипэтс» и поставил банку. Представляешь, эти идиоты до сих пор не сменили настройки по умолчанию в протоколе шифрования! — Исидор весело подмигнул.
— Банку? — заинтересовалась Фрэнки.
Габриель предупреждающе мотнул головой. Конечно, она в курсе, что представляет собой их профессия, однако незачем лишний раз афишировать далеко не честные методы. «Банкой» у Исидора и Габриеля называлась хитроумная направленная антенна, которую они использовали для определения беспроводных систем связи.
Исидор плюхнулся на стул, вытянул руку и произнес:
— Очень рад познакомиться, миссис Уиттингтон.
Фрэнки, слегка ошеломленная, пожала протянутую ладонь.
— Я тоже. Только, пожалуйста, называйте меня Фрэнки.
— Фрэнки. Отличное имя.
Она улыбнулась, явно подпав под обаяние Исидора.
— Спасибо, что согласились мне помочь.
— Не стоит благодарности. — Исидор бросил взгляд на Габриеля и полез в портфель. — В Интернете я нарыл довольно много информации о сестрах Монк. Не знаю, насколько полезной она окажется, но, в общем, вот.
Он положил на столик оранжевую папку, раскрыл ее и по-совиному заморгал, всматриваясь в текст.
— Что-нибудь узнал про герб — про монаду?
— Это не герб, а оккультный символ.
— Чего-чего?
— Оккультный символ. Условный знак или рисунок, обладающий оккультной силой в магии и астрологии.
Исидор говорил демонстративно-терпеливым тоном учителя, объясняющего простые вещи недотепистому ученику.
— Так что же, речь идет о колдовстве?
— Какое страшное слово, «колдовство», — поморщился Исидор.
— Ради бога, не тяни, рассказывай. Что это еще за чертовщина?
— Ладно, ладно. — Исидор примирительно выставил вперед ладонь. — Во-первых, правильное название этого символа — «монас иероглифика», то есть иероглифическая монада. В тысяча семьсот шестьдесят четвертом году Джон Ди изобразил ее на фронтисписе своего трактата о мистицизме, в котором намешано всего понемножку из нумерологии, каббалы, астрологии, космологии и математики. Внушительная книженция. По некоторым сведениям, Ди умудрился написать этот поразительный трактат в умопомрачительной спешке всего за двенадцать дней. Этот парень — настоящий джедай, скажу я вам.
— Но что обозначает символ?
— Монада представляет собой несколько астрологических символов, сведенных в одно целое. Ди полагал, что монада символизирует единство космоса.
— До меня все равно не доходит.
— Да пойми ты, что это не просто закорючка, а знак, наделенный астральной силой. Он не только «говорит», но и «действует» — не просто отражает единство Вселенной, но еще и служит инструментом, с помощью которого происходит единение духа. Кроме того, монада — символ посвящения. Любой, кто носит на себе этот знак, тем самым показывает, что прошел трансформацию.
— Алхимия, — тихо промолвила Фрэнки. — Это все оттуда, верно? Трансформация личности.
Исидор бросил на нее проницательный взгляд.
— Вам знакомы эти термины?
— Алхимия была одним из самых страстных увлечений Робби. Он прочел, наверное, тонну книг. Я всегда недоумевала, зачем он сделал себе такую татуировку.
Габриель переводил взор с Исидора на Фрэнки и обратно. Он словно выпал из разговора, как будто эти двое нарочно общались на иностранном языке, чтобы он не мог ничего разобрать.
— Но ведь алхимики только и делали, что превращали свинец в золото?
— Это лишь часть науки, — покачал головой Исидор. — Гораздо больше их занимала трансформация души, а иногда и тела. Есть подтверждения, что некоторые алхимики вдруг очень быстро старились. Разумеется, те, что не умирали, отравившись химикалиями собственного приготовления.
— Кто такой Джон Ди?
— А-а, тут-то и начинается самое занятное. Джон Ди — классический образчик человека Возрождения. Гениальный математик — его работы предвосхитили труды Ньютона почти на сто лет — и великолепный картограф. Без него не случилось бы важнейших географических открытий елизаветинской эпохи. Помимо того, он служил советником и тайным агентом королевы Елизаветы Первой и носил кодовое имя «007». Круто, а? — Исидор довольно ухмыльнулся.