Сфера: Эпоха империй
Шрифт:
Я даже не знал, что ответить полуголой девушке, лежавшей передо мной на кровати. Она мыслилатак, как я никогда не смогу. Вдруг, мне в голову пришла идея.
— Я хочу заключить с тобой партнерский договор. Прибыль и убытки пополам. Согласна?
— Хочешь разбить семейный бюджет на два отдельных счета?
— А разве так не будет меньше поводов прикончить своего партнера, чтобы завладеть всем в одиночку?
— Справедливо. Я согласна, — ответила девушка, закинула руки за голову и, вдруг, хитро прищурившись, добавила, — а сделай еще разок то, что у нас вышло в первую нашу ночь.
— Что я сделал? — непонимающе переспросил я.
— Отлюби меня так, как будто я самая красивая и желанная женщина в твоей жизни.
— Почему «как будто»? Ты и есть самая желанная женщина в моей жизни.
Глаза девушки вдруг увлажнились и она капризно заявила:
— Я думала, ты мне уже никогда этого не скажешь.
— Ну, ну, не плачь. Как мне тебя звать-то теперь? Назови своё имя.
— Оно звучит немного необычно и даже странно на русском, поэтому не смейся.
— И какже?
— Меня зовут Гуаньхуй.
— Мда… действительно непривычное имя. Можно, я буду звать тебя покороче? Гуня или Хуня, как лучше?
— Давай лучше по-старому. Имя Сая мне больше нравиться.
Я прилег рядом с девушкой, мы продолжили разговаривать. Мои руки как-то сами потянулись к её коже, желая почувствовать тепло и мягкость. Долгим разговор не получился. Спустя пять минут мы переплелись, как две змеи, ведомые инстинктом продолжения рода.
Часть 16
Фабрика нематериальных ценностей
Вечером СексиСая разбудила меня поцелуями в ушко, отвела сонного в душ, и приятно потерла спинку массажной перчаткой. Пока я вытирался, на столе появился нарядно украшенный ужин: любимый рис коротышки, острый соус, зелень и опарыши.
Что-то в этот раз мне совсем не хотелось щелкать на зубах личинок насекомых. СексиСая была совсем не против и слопала всё сама, жмурясь от удовольствия. К концу ужина она с задором воскликнула: «Сейчас приберусь и начинаем» Я думал, это означает, что после ужина мы зайдем в «Сферу», начнем качаться, попутно продавая то, что удалось добыть в процессе, но вместо этого мы сели изучать статистику.
Девушка основательно подготовилась к важнейшему, с её точки зрения этапу нашего проекта — планированию. Разместила над столом экран, неизвестно откуда взявшегося в нашей каюте, дорогущего голографического монитора и разложила на столе несколько планшетов с выведенными на экран изображениями каких-то графиков и таблиц. Чувствовалось, что у неё за спиной огромный опыт решения сложных, имеющих множество вариантов решения задач. Девушка не понаслышке знала, как выстраивать долговременную стратегию, вносить своевременные коррективы, и на что надо обращать внимание в первую очередь при планировании и масштабировании мелких, локальных шагов.
— Конечно, тут далеко не вся нужная нам сейчас информация, — предупредила китаянка, — но я уже связалась с нужными людьми, да и старые связи помогут нам получить оперативную информацию в случае чего.
— А это что? — спросил я, указывая на таблицы, заполненные цифрами и иероглифами.
— Извини, Алекс, я не настолько хороша в игре, как ты и не смогла вычислить точную формулу, по которой рассчитывается ценность игровых предметов и ресурсов. В ней слишком много неизвестных коэффициентов, но зато абсолютно точно установила, что редкий предмет или ресурс для крафта, продаваемый впервые, резко взлетает в цене. Чуть ли не десятикратно На такие ресурсы мы и будем ориентироваться в нашем способе заработка, но, разумеется, в разумных пределах. Не так как это делал ты, подставив всех и себя после первой же торговой операции.
Тут девушка поняла, что сболтнула лишнего. Она попыталась отвлечь меня ничего не значащими фразами, но я взял её за запястье и сдавил так, что она перестала лепетать и айкнула от боли. Гуаньхуй догадалась, что наше партнерство может закончиться, не начавшись, если она не расскажет, откуда знает о моих первых проданных трофеях.
— Ай, ну отпусти, больно же, — недовольно огрызнулась она, вырывая руку.
— Рассказывай, откуда ты знаешь про тот раз? — потребовал я.
— Ладно, ладно, я расскажу. Ты же помнишь, что если я захочу, то могу быть очень похожей на Саю Кабаяси?
— Да.
— Мы не просто так похожи. Была сделана специальная операция… Такие операции не делаются быстро, да и копирование повадок, манеры поведения и мимических привычек — дело непростое.
Девушка сделала виноватые глаза и стала кланяться, извиняясь на-японском, и даже без макияжа и стрижки очень быстро преобразилась внешне в японку. Поразительно. Не знай я, что передо мной точно не она, принял бы за Саю.
— На тщательную подготовку и хирургию ушло четыре месяца. Я знала о Сае Кабаяси почти всё. Во что одевается, что любит и, разумеется, с кем общается и о чём. Новую прослушку устанавливала я лично, проникнув в её дом на виду у всех соседей, когда она сама и её родители были там, но в погружении. Я знала, какие суммы тебе перевела японка, но не стала указывать об этом в рапорте. Мне очень захотелось узнать, кто же он такой, этот загадочный Алекс, продавший в игре трофеев на сотри тысяч кредитов и оплативший незнакомке дорогостоящую операцию. Я сама вызвалась подменять Саю для тебя. Придумала для службы разведки убедительные причины, почему это нужно сделать. Не буду скрывать, я знала, на что шла и ни о чем не жалею. Единственное, я так и не поняла, откуда у тебя всё это взялось.
— Значит все твои россказни про чувства…
— Я не буду врать, тогда я искала тебя только ради личной выгоды. Я сама выросла на плавучих китайских островах и нередко голодала неделями. Да, я хотела ободрать тебя, как липку, глупого белого мальчика, но потом поняла, что ты не липка, ты удочка, целый завод удочек для тех, кому я хочу помочь.
— Я не хочу быть твоим личным заводом по производству денег.
— Я тоже этого не желаю. Мне было очень хорошо с тобой в те дни, но по настоящему к тебе я привязалась, когда мы вместе путешествовали по той жуткой дренажной системе. Чуть не лишилась жизни ради тебе. Обычно, мужчины рискуют ради меня жизнью. Я такое делаю для мужчины впервые.
— Ладно, поверю твоим словам и уже приложенным усилиям по разбазариванию моих денег.
— Прости, я понимаю, насколько тебе тяжело мне доверится, после всего, что ты узнал, но я говорю правду. Кстати, хочешь увидеть, как я выглядела до операции?
— Угу.
На фото была изображена молодая, симпатичная девушка, но с очень печальным взглядом. Да, видно, что мадмуазель Ли успела хлебнуть в жизни горя.
— Ты раньше была еще более красивая, — без тени лести признался я.