Сфера Танатоса
Шрифт:
Стинко сосредоточенно кивнул и ответил:
– Поначалу я тоже так думал, Эд, когда сканировал сверхзрением ближайшую чёрную дыру. Она тогда показалась мне до жути огромной, но только потом, когда мы улетели оттуда я понял, что наблюдал не её саму, а сферу Шварцшильда вокруг неё. На самом деле эти чёрные дыры не так уж и велики, так что мы сможем забросить их туда, куда ты скажешь, после чего попробуем взорвать. В общем не так страшен чёрт, как его малюют. Ну, ладно, я этим вы всё равно будем разбираться вместе, ты мне лучше вот что скажи, где и как мне тебе искать?
– Не волнуйся, мой монитор будет всегда находиться поблизости от тебя, Стинко. – Ответил Эд и на пару мгновений исчез из вида, оставив после себя на панели небольшой монитор размером с гравифон, да, он как раз и представлял из себя летающий
К тому, что Эд решил стать виртуальным существом, как Интайр, Бэкси и Влад, Стинко вообще-то отнёсся без какого-то особого пиетета или возмущения, считая, что ему самому виднее, а потому никак не стал задавать никаких вопросов по этому поводу и лишь сказал:
– Хорошо, Эд. Тогда чтобы не морочить голову ни себе, ни людям, представься каждом жонглёру и передай моё распоряжение, всегда иметь при себе твой монитор. Прыгай в карман и пошли в лес, я намерен выбрать себе хижину.
Стинко демонстративно оттопырил нагрудный карман рубахи и Эд, громко рассмеявшись, взлетел с пульта и демонстративно нырнул в него, после чего сказал заговорщицким тоном:
– Стинни, поверь, самые лучшие хибары находятся на втором этаже и не на стволе, а поближе к куполу.
Иметь дом на дереве с видом на звёзды, Стинко показалось весьма занимательным и он телепортировался к одному такому дому, похожему на соцветие диковинных цветов или раковин нежных, пастельных цветов. Таких домов он никогда не видел в Прохладе, но нечто подобное изготавливали когда-то в древности интари. Трёхэтажный дом-соцветие состоял из шести довольно больших цветов овального сечения, составленных в пирамиду и все они имели разную длину. Самый длинный цветок, лежащий на точно такой же полянке, состоящей из огромных пушистых листьев, какие окружали термалоровую сферу, выдвигался вперёд и представлял из себя большую прихожую, разделённую на две части перегородкой из цветущих лиан. За перегородкой располагалась уютная гостиная. Справа и слева от неё, за живыми стенами, находились ванная комната и столовая. Через овальное окно, обращённое к стайларовой стене, Стинко увидел огромное шаровое скопление звёзд центра галактики. На втором этаже находился кабинет, рядом с столовая, а на третьем чудесная спальная комната с большой, овальной кроватью посередине.
Дом Стинко понравился ещё и потому, что до соседнего, расположенного метрах в шестидесяти, не докричишься и он стал гадать, как бы ему застолбить свой выбор. Ему на помощь пришел Эд. Оказывается, он позаботился о том, чтобы собрать в дорогу все те вещи Стинко, которые ему непременно потребуются, включая и ненавистный ему обруч Звёздного князя. Поэтому уже через пять минут к дому прилетела платформа-антиграв и два юрких робота принялись заносить скарб в дом. Стинко вышел на просторную террасу, развалился на листе-шезлонге и принялся рассматривать небеса у себя над головой. Они выглядели весьма занимательными и имели замысловатый вид – чёрные пятна космоса, усыпанные яркими звёздами, перемежались светящейся, голубовато-палевой листвой. Под стайларовым куполом и без какого-либо дополнительного освещения было светло, не слишком жарко, но более всего Стинко понравился восхитительно чистый воздух, напоенный запахом цветом.
Он протянул руку и сорвал с ветки, растущей рядом с шезлонгом, круглую, малинового цвета ягоду размером с крупный апельсин, сбоку которой имелся отросток вроде носика чайника, откусил его и сделал несколько глотков. Сок ягоды ему очень понравился – прохладный, кисловато-сладкий, с ни на что не похожим тонким, пряным и вкусным ароматом. Высосав весь сок из ягоды, Стинко бросил кожуру на зелёные ворсинки листа и тот моментально поглотил её. Грат весьма основательно поработал над алмазным дубом и модернизировал его самым основательным образом. Вскоре на террасе появилась Айко и не с пустыми руками, а телепортировала на кухню множество различных плодов, которые выращивали лиралии, и принялась готовить обед, благо, что роботы доставили и установили в доме всё нужное кухонное оборудование. Стинко сразу же спустился на кухню и принялся наблюдать за тем, как хлопочет Айко, но помогать ей
Скопление чёрных дыр вблизи центра галактики
Как только космические жонглёры освоились в своём новом доме и въехали в дома, расположенные на втором ярусе кроны алмазного дуба, Стинко, дав всем четыре дня на врастание в природу, на пятый день, в десять утра по антальскому времени, позвал всех на вершину дерева. На этот он предложил леди Майтании взять бразды правления в свои руки и провести ледовую или какую угодно другую медитацию научно-исследовательского характера. Об этом он предупредил жрицу загодя и не стал давать ей никаких советов и обращаться с просьбами, сказав что верит в мудрость жриц и не станет задаваться глупыми вопросами, а можно было сделать лучше или нет. Между тем леди Майтания, когда они все собрались вокруг термалоровой чаши, велела всем вырастить под собой удобные кресла, алмазный дуб умел делать и не такое по первому требованию, сесть в них, взять в руки гравифоны связи с Эдом, и ни в коем случае не закрывать глаза, хотя она и напустит под купол матидейтина и понизит температуру, но не до отрицательных температур.
Стинко ожидал, что он тут же провалится в обычную ледовую медитацию, но этого не произошло. В том смысле, что вместо этого он вошел в куда более сложную медитацию и первым дело ощутил единство мысли сначала с лиралиями, затем с Гратом, потом со своими друзьями и, наконец, с Эдом. Одновременно с этим Стинко почувствовал, что он, словно бы растворяется в их сознании и исчезает, а вместе с этим наоборот, вбирает в себя мысли, чувства, эмоции и чаяния всех, с кем он вошел в субтелепатический контакт. Он перестал ощущать себя прежним Стингертом Бартоном, последним интуитом галактики, и даже более того, не чувствовал себя человеком вообще, хоть новым, Вечным, хоть старым. Одновременно с этим Стинко почувствовал, какой огромной сенситивной мощью он обладает. Однако, вовсе не он направил Силу в нужное русло, а кто-то другой. Стинко лишь наблюдал за тем, как кто-то из его друзей, возможно, что даже Эд, простёр поле телепатической локации в сторону скопления чёрных дыр, затем выбросил луч через всю галактику далеко за её пределы и телепатическое поле стало быстро увеличивать своё напряжение и сделалось чуть ли не материально плотным.
Не смотря на столь огромное расстояние, Стинко видел как все семнадцать чёрных дыр, так и то место, куда их следовало отправить телепортом. Как только он об этом подумал, исчезла в одном месте и появилась в другом первая чёрная дыра, затем вторая, третья и кто-то очень сноровисто и решительно перебросил за пределы галактики все семнадцать мин замедленного действия, а затем поставил "Звёздного жонглёра" на краю галактики и принялся нагревать и одновременно сжимать огромную чёрную дыру. Та какое-то время держалась, а затем стала быстро уменьшаться в диаметре и вскоре начала вишнёво светиться. Стинко не знал, как долго это продолжалось, но когда чёрная дыра стала светиться алым, тот, кто взял на себя ответственность, словно выпустил её из рук и она тотчас вспухла огромным бело-голубым шаром, имеющим в поперечнике не менее пятидесяти световых лет. Шар этот быстро терял энергию и вскоре стал светиться сначала желтым светом, а затем так же быстро потемнел и превратился в светящееся разными цветами облако. Стинко облегчённо вздохнул и погрузился в какое-то непередаваемое блаженство, оказавшееся на поверку банальным сном.
Проснулся он не в собственном доме-цветке на дереве, как такое частенько бывало с ним после ледовых медитаций, а сидя в удобном, мягком, кресле-листе с ворсистой поверхностью. Он покрутил головой и увидел, что справа и слева от него, зевая и потягиваясь, приходят в себя остальные жонглёры. Справа от Стинко, метрах в двух, сидела недоумевающая леди Майтанга, одетая в джинсы и кейшиновый топик, решивший побезобразничать и потому сделавшийся почти прозрачный и испускавший не слишком приятный запах креозота. Однако, жрица недоумевала вовсе не поэтому и тоже тревожно озиралась так, словно выискивала кого-то. Стинко сразу же понял причину её беспокойства, вздохнул и насмешливым голосом спросил: