Шрифт:
Глава 1
«Конец времен так близок, он ознаменует собой начало нового порядка. Но Хроники не расскажут финала этой истории. Ведь живем мы над кипящей бездной, неизменно готовой погрузить мир в хаос и забвение».
За короткий промежуток сна можно многое пережить: и то, что было, и то, чему никогда не суждено случиться. Вот и сейчас в минуты сновидения нечто определенное угадывается среди картин-грез, оживающих в юном сознании.
Свет луны освещает мужской силуэт. Края одинокого силуэта размыты. Мужчина
Войдя в свои покои, он приблизился к колыбели, рядом с которой сидела молодая женщина. Темные пряди волос скрывали половину ее лица с нежными чертами. Она тихо напевала, стараясь правильно вытянуть слова песни на древнем, всеми забытом языке. Ее ангельский голос окутал и пленил сердце вошедшего мужчины.
Мужчина прислушался к словам песни и наклонился, рассматривая ребенка.
– Тебя что-то беспокоит?
– прекратив петь, спросила женщина у колыбели, поднимая взор янтарных глаз.
– Да, беспокоит.
– Что именно?
– Мир, и так превращающийся в пустыню, рушится на части. Мы на грани войны. Все валится из рук, а Названные Командоры - неуправляемы. Растет недовольство.
– Еще два года назад я предположила, что это заговор, но ты не прислушался. Неизвестно кто, но весьма влиятельный, расшатывает опоры Империи. Вполне возможно - предатель не один! Все эти восстания, провокации и террор за пределами куполов. Тебе это до сих пор не кажется взаимосвязанным?
– Это-то тут…
– Подожди, дай закончить, - она прикрыла его рот своей ладонью, не дав договорить, и продолжила: - Ты стал мягок. Раскрой глаза пока не поздно… ибо грядет испытание, грядет война. Мир наш угасает вслед за Солнцем.
Эхом вторглись чьи-то слова, развеяв этот сон как утреннюю дымку. Словно сна и не было.
– Поль, проснись! Поднимайся.
Юного сновидца с иссиня-черными волосами разбудил человек, на лице которого проступили приметные морщины в уголках серых глаз. Он бросил Полю флягу с водой и протянул руку, помогая подняться.
Тайполь выше среднего роста, охотник с развитой мускулатурой, лет семнадцати. Странная ухмылка на миг показалась на его серьезном, сосредоточенном лице с острыми чертами. В глаза бросался неровный шрам на его лице, сползающий от правой щеки на шею через область основания челюсти. Выделялся Поль и гетерохромией глаз, одна радужная оболочка которых зеленая, а другая - желтая, точно янтарь.
Человек рядом с ним — Фрэнк, его отец.
Фрэнк лет на двадцать старше сына. Крупный, но ловкий мужчина, скупой на поспешность, вообще складывалось впечатление, что он совершает движения с некой ленцой в теле. Запястья Фрэнка покрыты старыми рубцами и следами несошедших за долгие годы ожогов. Он не замечал эти шрамы, все так же смотря на мир почти уставшим взглядом.
Фрэнк с усилием поборол желание зевнуть, разминая шею и плечи.
– Умой лицо. Пора возвращаться.
Причесав пальцами спутавшиеся волосы и плеснув в пригоршни воды, при этом зажимая флягу коленками, Поль умылся, интенсивно растирая по заспанному лицу воду. Его светлая кожа почти никогда не пачкалась, не смотря на то, что он не отличался особой чистоплотностью. Утренний холод и вода сделали свое дело: Поль проснулся и был готов продолжить путь.
Солнце только начинало свой ежедневный обход, застенчиво поднимаясь над высокогорным плато и силясь наполнить мир осенними красками. Лес готовился к зиме. Никого не удивлял ни изменчивый климат, становившийся все более жарким, ни обилие осадков в горах. Лучи стареющего солнца продолжали посылать достаточно тепла, будучи в состоянии не только развеять утренний туман у подножий гор, но и высушить одежду редких путников.
Оба путешественника навьючены рюкзаками. Их одежда и обувь явно с военных складов, хорошо экипированы для путешествия по этой местности. Скинув прорезиненные плащи, они двигались по едва заметной тропинке вдоль холма, окутанного утренним туманом, который медленно клубился и нехотя отступал под натиском света. Впереди их ждал знакомый привал на опушке отсыревшего леса, где заросли карликовых деревьев и ползучих растений ютились в тени огромных синих елей. Утренняя дымка надежно скрывала их от постороннего взгляда.
– Я все же подготовлю оружие, - Фрэнк почти всегда говорил севшим голосом, словно желал, чтобы к нему прислушивались, но в общении с семьей его голос был четким, с едва заметными менторскими нотками.
– В прошлый раз мы набрели на следы лагеря. Неизвестно чего ждать от случайной встречи.
Фрэнк выдвинул складной приклад, повернул ствол и закрепил дневную оптику. Послышался едва различимый басистый гул, оружие накапливало энергетический заряд. Моргнул зеленым светом индикатор зарядки.
– Если это повстанцы, то известно, - Поль говорил спокойно, небольшая хрипота чувствовалась в его голосе после ночевки под открытым небом.
Отмахнувшись от насекомых, Поль поправил у себя на спине тяжелый рюкзак, откорректировал лямки разгрузки с множеством карманов на липучках, и двинулся вслед за отцом, довольно быстро приспособившись к его шагу, стараясь не нарушать ритм дыхания.
– Ты больше слушай Томаса. Этот старикан давно из ума выжил, - Фрэнк пристально посмотрел сыну в глаза и на миг изменился в усталом лице.
– Повстанцы по собственной глупости сражаются с солдатами Императора. Какое им дело до простых людей, или беглецов вроде нас?
– А если это правда? Или хотя бы часть правды? Старик многое повидал. Да ты и сам знаешь, что он кладезь знаний.
– Кладезь мудрости вперемешку с диким бредом и агитационной ерундой. Одни его истории про иномирян чего стоят.
– А разве другие миры не существуют? Ведь доказательств тому нет, как собственно и опровержений. Старик там побывал.
– Где побывал? Да он сумасшедший.
– Еще он рассказывал о неестественном мареве, где кричат души грешников под испепеляющим жаром солнц. О живых приливах в местах, где сам по себе движется песок. Про диковинных зверей и потерянные города… Про сферы, что заставляют миры вращаться. О машинах, наделенных разумом и волей. О могущественных существах в обличии людей. То, что он рассказывал… то, что описывал… все это странно, но настоль живо и красочно, что хочется верить, хочется, понимаешь?