Сфера трёх лун

Тимофеев Денис

Поль в превосходной форме, ловок и предельно собран. Не сбивая дыхания, он умудрился уже несколько раз пронзить ножами тело кабана.

Один из ножей скользнул по шкуре и отлетел. Подобрав оброненный клинок, Поль ткнул им наугад в наскочившего зверя. Лезвие распороло плотную шкуру.

Пульсируя, кровь обильно заливала глаза животного.

Ступая по хвойному настилу и готовясь к атаке, Поль приблизился к зверю, который нервно вбивал копыта в рыхлую землю и дергал хвостом. Животное потопталось на месте и повернулось к охотнику, вслушиваясь в свои инстинкты. На этом Поль решил завершить охоту. Он стремительно наскочил,

опередив рывок кабана, и нанес два резких колющих удара. Левой рукой в шею, отскок, и правой - вогнал нож на всю длину в ослепший от крови глаз зверя.

Лапы поверженного кабана подогнулись, и он рухнул на землю. Задняя нога судорожно задергалась, а под тушей быстро набежала лужа крови.

Лес молчал, впитывая в себя остатки жизненного тепла жертвы.

Все это время Фрэнк старался не вмешиваться, пальцы его нервно приплясывали на курке. Минуту назад он застрелил оставшегося кабана и держал добычу Поля на прицеле, дозволяя закончить охоту.

– Тебе не надоело орудовать этими открывашками?

– Нет, - Поль ловко крутанул ножами и убрал их в ножны.

Фрэнк сделал заметку о кабанах в коммуникаторе и вместе с сыном продолжил путь.

– Топаем в прежнем направлении. Большой риск. Если бы использовал пистолеты, то меньше было б возни.

– С ножами мне удобней.

Оставшуюся часть дня они провели в монотонной дороге: спуск, подъем, вновь спуск.

Усталость давала о себе знать. Натруженные ноги ныли. Поль отстал. Появилась тяжесть в его дыхании. Фрэнк замедлил шаг и, когда они сравнялись, приободрил скупой похвалой:

– Такой вес не каждый новобранец унесет, так что ты справился.

От этих пусть и скупых слов Поль воспрянул. Рюкзак перестал впиваться в плечи, а ступни не так сильно гореть от многодневного похода и нехватки отдыха.

– Тут бы ноги унести, а ты про вес.

– Не сачкуй.

Вечерние сумерки укутывали непроницаемым покрывалом землю. Продирающиеся сквозь них охотники, освещенные последними лучами тлеющего солнца, казались всего лишь жалкими крошками, оставленными на столе после трапезы, изображенной на полотне художника. Вот только были ли эти крошки кем-то задуманы, или возникли совершенно случайно? Стоит ли убрать их, цинично смахнув со стола, или, быть может, наоборот, придать им больше жизни и красок?

К поселку охотники вышли среди ночи, когда луна уже правила каждой тенью, неся во мрак, густо наполненный чернотой, бледный свет и оттенок серебра. Небо этой ночью усеяно звездами, и каждая из них по-своему красива. Только не оставалось ни сил, ни желания поднимать тяжелую от усталости голову, чтобы разглядывать эти небесные фонарики.

Жужжали назойливые насекомые, снующие над головой и возле самого лица, норовили залезть в ноздри и уши.

Во внутреннем кармане разгрузки пискнул коммуникатор.

Навстречу охотникам вышел мясник и по совместительству следопыт Васкас, до этого прятавшийся в тени причудливого образования из лавы. В эти сутки следопыт был старшим караула. Фрэнк обменялся с ним всего несколькими фразами, при этом они немного повздорили. После чего охотники прошли к воротам, которые со скрипом отъехали, освободив путь в поселок.

Пристанище людей обнесено замшелым забором из камня с несколькими сторожевыми вышками, поросшими за долгие годы настойчивыми побегами и темно-зеленой листвой латариса, а кое-где светящимся мхом и пятнами лишайника.

Поселок возник на остатках аванпоста, разрушенного еще во времена краткосрочной войны Исхода, и бывали периоды, когда он совсем пустовал, целиком зарастая вездесущей растительностью. В народе поселок носил название Предречье. Официально же его и вовсе не существовало. Последнее не могло не радовать тех, кто искал уединения. Либо бегал от закона.

Раскинувшийся у берега реки с медленными, но чистыми водами, поселок спал. Светились лишь несколько окон да фонарик у речного причала, как миниатюрный маячок, покачиваясь в темноте. Река огибала Предречье по широкой дуге. В еще теплой воде отражался свет от поселка, небосвод, звезды, луна с капризным белым свечением и изредка вспыхивающие метеориты.

Людей в поселке объединяло то, что все они либо бежали от органов власти, либо были высланы за границы Империи. Либо им пришлись не по нраву суматоха и задымленность больших густонаселенных городов под искусственными колпаками. Здесь никто не интересовался чужим прошлым, чьими-то победами и поражениями, - здесь жили и не мешали жить остальным.

Фрэнк отпустил сына умываться и готовиться ко сну, а сам, под тяжестью двух рюкзаков и разгрузок, направился в сторону склада, к старосте, чтобы сдать съестные припасы, оружие и обсудить текущую обстановку. «Лес успел измениться, и только слепой не заметил этих перемен», - подумал Фрэнк, остановился и медленно повернул голову, кинул растерянный взгляд на переливающуюся в лунном свете поверхность реки и пообещал себе обязательно сходить на рыбалку, как только появится такая возможность. Обязательно.

Ночь выдалась довольно теплая, хоть уже и стояла поздняя осень. Времена года вообще сменяли друг друга как-то спонтанно, то затягиваясь, то, наоборот, спеша. Вот и сейчас зима вела себя как-то неправильно, словно ей было глубоко наплевать на календарь. Погода все реже баловала солнцем и ласковым теплом. Все дожди да дожди, посреди которых случались и внезапные заморозки, а иногда, очень редко, и ураган, несущий с собою, то снег, то песок, то грязные осколки льда.

Как только Поль коснулся разостланной для него постели, он тотчас уснул, счастливый и довольный собой. Тело с благодарностью приняло предоставленную ему возможность освежиться и расслабиться. В комнате он оставил окна открытыми.

Лишь шорох занавесок, раскачивающихся на слабом сквозняке, нарушал ночную тишину.

Глава 2

– Тайполь! Подъем и завтракать!
– прозвучал звонкий женский голос.

– Иду, мам!
– Поль резко поднялся и, подхватив чистую одежду, босиком выбежал из комнаты.

Дом семьи Тайполя двухэтажный с пристройкой, открытой верандой и небольшим садом, где росли фруктовые деревья. Перед домом красовались ухоженные клумбы с цветами, в основном это карликовые розы и пестрые с белыми ободками безымянные цветки на пухлых ножках. В углу дворика росла пышная сирень и абрикос. Тропинки в саду и во дворе выложены камнями, натертыми до блеска. В доме имелся еще и подвал, где располагался склад, чтобы не загромождать двор ненужной утварью. Двускатная крыша из алюминиевых листов окрашена в терракотовый цвет. Первый этаж из прессованных блоков, второй и веранда из дерева.