Сфера
Шрифт:
— Ты прав, это неуклюже, — сказал Тед. — Быть может, «переломный момент»?
Норман покачал головой.
— А как насчет «перекрестка эволюции разумных рас»?
— Разве у эволюции может быть перекресток?
— А почему бы и нет? — сказал Тед.
— Перекресток это пересечение дорог… Эволюция — дорога? Полагаю, это не так, она же не прямая.
— Ты слишком буквален.
— Готовьтесь, — сказал пилот. — Девятьсот футов.
Погружение замедлилось,
— «Новый виток эволюции»? — предложил Тед.
— Годится… Ты думаешь, это действительно так?
— А как же иначе? — удивился Тед.
— А если внутри звездолета не окажется ничего, кроме кучи ржавого хлама?
— Ну, это мы еще посмотрим, — сказал Тед.
— Девятьсот пятьдесят, включаю прожектор, — сказал пилот.
Они увидели белые пятна. Пилот пояснил, что это взвешенные частицы.
— Визуальный контакт, вижу дно.
— Дайте взглянуть, — попросил Тед. Пилот наклонился, и Норман увидел тусклую безжизненную плоскость — ускользающую за освещение и растворяющуюся в темноте.
— Боюсь, здесь мало что можно увидеть, — сказал пилот.
— Удивительно мрачное зрелище, — сказал Тед без следов разочарования.
— Я ожидал встретить больше жизни.
— Здесь слишком холодно. Температура воды, м-м… тридцать шесть по Фаренгейту.
— Почти ледяная.
— Да, сэр. Давайте поищем ваш новый дом… — перед иллюминатором взметнулись грязевые осадки; субмарина развернулась и поплыла над дном.
Несколько минут они видели только серый ландшафт, затем появились огни.
— Нам туда.
Множество подводных огней, образующих прямоугольник.
— Это решетка, — пояснил пилот. Субмарина поднялась и плавно скользнула над растянувшейся на полмили решеткой. Затем они увидели водолазов, которые помахали проплывающей субмарине. Пилот просигналил гудком.
— Они услышат?
— Несомненно, ведь вода хороший проводник.
— Боже мой! — сказал Тед. Прямо по курсу возвышался гигантский титановый стабилизатор — Норман совсем не ожидал таких размеров. Субмарина свернула влево и почти с минуту стабилизатор полностью заслонял обзор.
Тускло-серый металл, совершенно нетронутый, за исключением белых пятен морских наростов.
— И никаких следов коррозии, — заметил Тед.
— Да, сэр, — сказал пилот. — Специалисты считают, что это из-за металлопластика, но я не думаю, что они в этом уверены.
Когда они миновали стабилизатор, субмарина снова развернулась и впереди появились огни, расположенные вертикальными рядами. Норман увидел желтый цилиндр с иллюминаторами и низкий металлический купол.
— Слева ГД-7, подводный дом водолазов, — сказал пилот. — Он очень утилитарный. Вам, парни, в ГД-8, который, уж поверьте на слово, намного комфортабельней, — он развернул субмарину вправо и появились другие огни.
Когда они приблизились, Норман насчитал пять цилиндров — вертикальных и горизонтальных, соединенных в единый комплекс.
— Вот ваше пристанище, джентльмены, — сказал пилот. — Через минуту состыкуемся.
Металл лязгнул о металл и моторы умолкли — в наступившей тишине послышался свист воздуха. Пилот встал с места и открыл люк. Внутрь залетел неожиданно холодный воздух.
— Шлюз открыт, джентльмены, — сказал пилот, отступив в сторону.
Норман выглянул наружу и увидел скопление красных огней. Он вылез из «Харона» в стальной цилиндр приблизительно восьми футов в диаметре вокруг торчали поручни, узкие металлические выступы. Над головой горели яркие лампы — хотя, похоже, грели они не слишком сильно.
На противоположный выступ уселся выбравшийся из субмарины Тед — здесь было так тесно, что их колени почти соприкасались. Люк захлопнулся, закрутилось колесо… Они услышали «кланкк», когда субмарина расстыковалась, и «вирррр» моторов, когда она отплыла. Потом все стихло.
— Что дальше? — спросил Норман.
— Герметизация, — пояснил Тед. — Они поменяют воздух на экзот-газ.
Здесь мы не можем дышать земным воздухом.
— Почему? — удивился Норман.
Сейчас, глядя на холодные стальные стены, он пожалел, что спал на лекции.
— Потому что атмосфера Земли смертельна, — сказал Тед. — Ты даже не представляешь, но кислород находится в той же химической группе, что и хлор со фтором… а фтористоводородная кислота самая едкая из всех известных кислот… Коррозийное свойство кислорода — заставляющее буреть недоеденное яблоко или ржаветь железо — невероятно разрушительно для человеческого организма. Под высоким давлением, кислород становится очень токсичным газом, и, при долгом воздействии, неизбежен смертельный исход.
Поэтому сейчас содержание кислорода снизится. Если на поверхности ты вздыхал двадцать один процент, здесь будет только два, но ты не заметишь никакой разницы.
— Начинаем герметизацию, — послышался чей-то голос.
— Кто это? — спросил Норман.
— Барнс, — ответил голос, который совсем не походил на голос Барнса и звучал как-то неестественно.
— Это из репродуктора, — сказал Тед каким-то чудным голосом, и рассмеялся. — Они пустили гелий.